Агент презедента

Ланни был готов к этому и повёл себя лучшим светским образом. "Герр Бэдд", — ответил он, и подошёл к крытому подъезду. Он был достаточно осторожен и держал свои руки вдоль туловища, ладони открыты и пальцы выпрямлены. Безобидное положение, но не нарочитое. "Sie sind der Nachtwächter?" "Вы ночной сторож?" — спросил он.

— Ja, mein Herr. Да, майн герр.

— Heil Hitler! Хайль Гитлер!

— Heil Hitler! Хайль Гитлер!

— Я гость в шато. Вы меня знаете?

— Ja, Herr Budd. Да, геррБэдд. Слуги говорили о вас, конечно.

— Я не могу спать. Я должен был выйти на прогулку.

— Eine böse Nacht, mein Herr. Ужасная ночь, майн герр.

— Вы слышали, возможно, то, что происходит в Париже. Арестовали наших друзей.

— Ja, Herr Budd; sehr unangenehm. Да, герр Бэдд, очень неприятно.

— Я очень расстроен этим. Может быть, я тоже в опасности. У меня были бумаги, их, возможно, нашли.

— Leider, Herr Budd. Жаль, герр Бэдд.

— Вы ходите ночью?

— Die ganze Nacht. Всю ночь.

— Могу ли я походить с вами?

— Gewiss, Herr Budd. Конечно, герр Бэдд. Ни одного предложения без "герр", так Ланни узнал, что это был немец старого закала. Человек за пятьдесят, слишком старый, чтобы быть настоящим нацистом. Возможно, слуга семьи графа. Он наверняка слышал, что американцы были свободными и легкими в обращении, и не был бы удивлен, если этот болтал во время прогулки. Без сомнения, он слышал, как гостя тщательно обсуждали в людской. Его богатство, его одежду, его манеры, его любовь к собакам, его игру и пение, его встречи с фюрером.

— Ужасно знать, когда твои друзья арестованы и, возможно, с ними плохо обращаются. Я не мог ни спать, ни читать. Я не хотел никого беспокоить, и я подумал, может быть, если я устану, то смогу заснуть.

— Ja, ja, mein Herr. Да, Да, майн герр.

"Я пытался выпить, но я боюсь выпить слишком много. Мне нужно иметь утром свежую голову". — Он засмеялся и вынул одну из бутылок коньяка, открыл ее, и сделал маленький глоток. Потом положил бутылку обратно в карман. — "Легко напиться, когда нервничаешь".

— Ja, mein Herr, das weiss ich gut. Да, майн герр, я хорошо это знаю.

IX

Они гуляли, а Ланни непринуждённо болтал, как он умел делать это с людьми всех рангов и происхождения. "Я не думаю, что вы смогли прочитать французские газеты", — гость намеревался заменить их. Он рассказал о заговоре Кагуляров, и насколько он был важен для Германии, потому что имел целью получить новое правительство во Франции, которое разорвало бы союз со злыми красными, который, конечно, был направлен против Германии и не мог иметь никакой другой цели. — "Они хотят сделать то, что они сделали в прошлую войну, заставить Германию воевать на двух фронтах сразу, и, конечно, фюрер никогда не допустит этого".

Так общительный американец объяснял французскую политику и мировую ситуацию скромному Diener. И Diener был впечатлен его добротой, и каждый раз говорил: "Ja, ja, mein Herr," или, возможно, "Herrschaft", что эквивалентно английскому титулованию. — "Was wünschen der Herr?" — "Что вам угодно, сэр?"

Ланни было угодно ещё один глоток из бутылки. Сделав его, он протянул бутылку человеку, говоря: "Wollen Sie trinken?" Это, конечно, было немыслимо в Германии. Человек растерялся и попытался отказаться. Но общительный американец настаивал, объясняя, что ему не интересно пить в одиночку. Он остановился, пока человек делал глоток, а потом, смеясь, сказал, что этого было не достаточно, и заставил его сделать настоящий, — "Я выпил уже слишком много, возьмите себе все остальное".

Он заставил сторожа пить, пока тот не закашлял и не забормотал. И после этого они стали настоящими друзьями. Пока они гуляли, Ланни рассказывал, как злые красные помогали в Париже предателям немцам подорвать Фатерланд. И как Ланни пытался помочь получить новое французское правительство, которое было подавлено этими злыми красными. Но теперь, leider, его усилия не увенчались успехом, и Ланни не знал, что произойдет. Ему, возможно, придется бежать в Германию и отказаться от своей работы в Париже, по крайней мере, на некоторое время. Это было чрезвычайно грустно, и он впал в меланхолию, остановился и сделал еще один глоток. Он увидел, как Макс, так звали ночного сторожа, мечтал сделать хороший глоток, чтобы защититься от холодного влажного ветра в ноябрьскую ночь. "Кончайте бутылку", — сказал Ланни, и добавил с пьяноватым смешком: "У меня есть еще одна". Макс повиновался.