Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов

Простите меня, любезная Сестрица, что я позволила себе без лишних церемоний послать Вам прилагаемое здесь письмо, Императрица Ваша Матушка указала мне на этот способ как на самый надежный, чтобы доставить мое письмо Пр[инцу] Полю[728], не зная еще, что он уже прибыл в Йену. Он написал мне из Берлина, чтобы сообщить о своей надежде жениться на Принцессе Александрине Прусской[729], и кажется, что он безмерно счастлив от перспективы этого брака, я поздравила его с ним и теперь осмеливаюсь просить, любезная моя Сестрица, протянуть мне руку помощи, дабы письмо это достигло своего адресата, где бы он ни находился.

Ваше письмо от 28 янв. / 9 февр. было доставлено мне совсем недавно, верьте, любезная Сестрица, что когда я Вам писала из Байройта в смятении чувств, то была далека от того, чтобы ожидать и тем более претендовать на ответ с Вашей стороны, и тем более я признательна Вам, получив его. Вы слишком часто получаете известия от Вашей Матушки, и это избавляет меня от необходимости говорить о здешних делах. Она находится в добром здравии и вернулась к привычному образу жизни. То же можно сказать и о Вашем Брате. Печальные события последнего времени научили нас чувствовать себя счастливыми уже тогда, когда не испытываешь беспокойства о людях, которых любишь.

Прощайте, любезная Сестрица, не оставляйте меня своею дружбой и примите уверения в полноте моей дружбы к Вам.

Элизабет.

ЕЛИЗАВЕТА АЛЕКСЕЕВНА – МАРИИ ПАВЛОВНЕ[730]

Каменный остров,

3/15 сентября 1819 года.

Я была бесконечно тронута, любезная моя Сестрица, любезным Вашим вниманием ко мне, заставившим Вас написать письмо в тот самый день, когда Ваша Матушка покидала Веймар, а также сообщить мне подробности Ее пребывания у Вас на всей его протяженности. Ваше доброе письмо я получила вчера и смогла тут же оценить его мотивы и содержание, и за все это я Вас нежно благодарю. Моя Матушка в одном из своих писем, написанных из Веймара, сообщила мне о Вашем чудесном обхождении с ней. Путешествие это, я надеюсь, принесет ей большую пользу и для тела, и для души, и то, что она провела некоторое время с Братцем и Сестрицей, которую нежно любит, должно сделать более приятным ее существование в этом мире, эта и другие причины, более или менее серьезные, заставляли меня желать, чтобы она совершила путешествие, которому я радуюсь как <нрзб.>. Простите, любезная Сестрица, что я пустилась рассказывать Вам так длинно о том, что так близко касается меня. Это Вы поощрили меня на то своим письмом. Я получила еще довольно свежие и подробные известия о Вас, любезная Сестрица, от Княгини Мещерской[731], которую имела удовольствие видеть… Она проделала свой путь довольно быстро. Имп[ератор] вернулся со своих сентябрьских объездов, у него такой загорелый вид, словно он прибыл из Египта, и очень удовлетворенный. __ Вы должно быть знаете, что он появился здесь, чтобы отправиться затем в Варшаву, для меня это очень досадно, поскольку только успеваем мы обрадоваться его возвращению, как он снова прощается с нами __ Я ничего не пишу Вам о Мишеле, Ваша Матушка конечно же сообщает Вам о нем все подробности, которые Вам хочется знать, слава Богу, он на хорошем пути к выздоровлению, и этот приступ заставит его, надеюсь, больше беречь себя впоследствии.

Перед тем как попрощаться с Вами, я должна поблагодарить Вас еще за то, что Вы постоянно вспоминаете о моем Дне, я воспринимаю это как одно их доказательств Вашей доброй дружбы, которая мне так дорога и о сохранении которой я так неотступно прошу.

Передайте, прошу, тысячу добрых слов Вашему Мужу. Мне бы весьма хотелось добавить и нежные приветы Вашим Дочерям, если бы я могла думать, что они помнят обо мне; в отношении Наследника подобных притязаний у меня нет, и потому я ограничиваюсь тем, что молюсь за него. Позвольте мне обнять Вас от всего сердца.

Элизабет.

1820 год

АЛЕКСАНДР – МАРИИ ПАВЛОВНЕ[732]

Петербург,

6 января 1820 года.

Уже давно, любезный мой Друг, не писал я Вам ни строчки, но узнав, что нарочный должен будет проезжать через Веймар, взялся за перо, чтобы напомнить Вам о себе и выразить Вам, насколько я тронут Вашей дружбой и доверием, которыми исполнены Ваши любезные моему сердцу письма. Верьте, что они представляют для меня огромный интерес и что сердце мое отлично умеет понимать и ценить Ваше. Не сердитесь на меня за мое молчание. __ Но оно было мне необходимо в эти моменты отчаяния. Мне не хотелось, чтобы у Вас создавалось впечатление, будто я даю Вам указания. __ Я полагал, что полнейшая пассивность – это та роль, которая мне наиболее пристала, будучи уверенным в том, что Ваш добрый Ангел сможет направить Ваши шаги гораздо лучше, чем когда-либо это умел сделать я.