Александр II

В черноземных и южных губерниях рост спроса на зерно привел к неуклонному возрастанию продажи хлеба крестьянами, а не только помещиками. Экспорт зерна вырос к середине 1870-х годов в три раза, составляя около 15 процентов чистого сбора. Сметливые мужики, получив самостоятельность, стали заниматься в Нечерноземье животноводством, поставляя в город молоко и мясо; на северо-западе стали больше сеять льна, на юге – сахарной свеклы. Развивались разнообразные промыслы.

Жизнь опровергала крайние оценки мужика, как идиллическое умиление перед «патриархальной простотой и чистотой» «сеятеля и хранителя», так и презрение к «вору и лежебоке». Так уж устроено, что на Руси невозможно работать на земле равномерно весь год, как в образцовой Германии. У нас зима длинна, перемены погоды быстры, и наш работник подчас совершает неимоверную для аккуратного немца работу, а после гуляет или спит. Впрочем, и деловитость, как оказалось, свойственна ему в высшей мере, что не мешает ему быть чрезвычайно добрым, терпимым, по-своему необыкновенно гуманным, как редко бывает гуманен человек из интеллигентного класса. Самые сметливые и удачливые из мужиков в то время уже шагнули далеко.

Русская промышленность росла не на пустом месте. У ее истоков стояли сметливые купцы, башковитые мужики, получившие по царскому указу волю, умелые немцы да англичане, обретшие в далекой стороне свое отечество. Отношение к мужику и купцу, правда, оставалось в обществе несколько ироническим.

Рассказывали, что известные московские промышленники Михаил Леонтьевич Королев, Алексей Иванович Хлудов, Иван Иванович Рогожин и Николай Иванович Каулин ходили обыкновенно пить шампанское в винный погребок Богатырева близ Биржи, на Корунинской площади. Степенные, длиннобородые, в сюртуках и поддевках, после трудового дня они спускались по ступеням Биржи прямо перед самым высоким зданием Москвы тех лет – подворьем Троице-Сергиевой лавры. Пройдя по шумной Ильинке десять шагов, оказывались в погребке. Усаживались за свой стол в отдельном кабинете и приказывали хозяину завести машину. Королев ставил на стол свой цилиндр, и начинали пить под приятную музыку. Пили до тех пор, пока цилиндр не наполнялся доверху пробками от шампанского. Тогда, икая и чуть пошатываясь, расходились с удовлетворением.

Забавно, но что с того? Днем-то они работали.

Александр Николаевич это понимал. В один из его приездов в Москву в Кремле от московских купцов Королев вручил царю хлеб-соль на серебряном блюде. Тот поблагодарил, передал адъютанту и спросил московского городского голову:

– Как твоя фамилия?

Патриархально воспитанный Королев понял вопрос по-своему и серьезно ответил:

– Благодарение Господу, благополучны, ваше величество, только хозяйка что-то малость занедужила.

Александр Николаевич невольно улыбнулся.

– Ну, кланяйся ей… – и вдруг, повинуясь душевному порыву, добавил, – да скажи ей, что я со своей хозяйкой приеду ее проведать.

Царское обещание мигом разнеслось по Москве и вызвало большое волнение. Многие не верили, что царь действительно приедет в гости к купцу.

Но Александр Николаевич сдержал свое слово. 4 декабря 1862 года его сани остановились у дома Королева. Без малого час государь беседовал с собравшимися купцами, а Мария Александровна действительно в гостиной пила чай с сухариками, подаваемыми смущенной донельзя хозяйкой.

По желанию Королева событие это было увековечено на картине, повешенной над диваном в гостиной, и те, кто допускался в дом городского головы, могли картину видеть и слышать рассказ хозяина о памятном посещении.

Василий Александрович Кокорев был не менее известной фигурой в купеческом мире Москвы. Родившись в Вологде в старообрядческой семье на год раньше Александра II, он не получил образования и никакой школы не окончил. Материальное благополучие обрел он, обратившись к винным откупам, и к началу нынешнего царствования сделался миллионером. Вот тут-то и сказались природный ум Кокорева, его сметливость и обретенная опытность. Он стал пионером русской нефтяной промышленности, создав в 1857 году в Сураханах на Апшеронском полуострове завод для извлечения из нефти осветительного масла, организовал Закавказское торговое товарищество, ставшее потом Бакинским нефтяным обществом. Он создает Северное страховое общество, вместе с великим князем Константином Николаевичем участвует в создании Русского общества пароходства и торговли, строит в Москве знаменитое Кокоревское подворье с торговыми складами и гостиницей, наконец, в 1870 году создает Волжско-Камский банк, сразу ненадолго занявший видное место в русском финансовом мире.