Читаем Александр II полностью

22 июля председатель Славянского благотворительного общества Иван Сергеевич Аксаков на заседании Общества произнес речь, направленную против решений Берлинского конгресса. В резких выражениях он обрушился на британскую и австрийскую дипломатию за пренебрежение интересами славянских народов Оттоманской империи. «…Весь конгресс, – говорил он, – не что иное как открытый заговор против русского народа. Заговор с участием самих представителей России».

Аксакову передали высочайшее повеление сложить с себя звание председателя Общества, а затем и само Общество было закрыто. Экс-председателя выслали из Москвы.

Не так, совсем не так представлял себе Александр Николаевич окончание войны всего полгода назад.

5

В тот 1878 год император был погружен в безостановочный круговорот государственной, дворцовой и личной жизни, приносящей больше огорчений, чем радостей, и захлестывающей множеством мелочей, поначалу кажущихся важными.

Нашему герою исполнилось шестьдесят лет. Он уже прожил на год больше своего отца и не мог не задумываться об итогах своей жизни и царствования. Пример святого Александра Невского, чье имя было дано ему по воле родителей и бабки, показывал возможность исполнения Божьей воли княжеским служением, защитой родины и трудом ради нее. Какая судьба ждет его?

С покорностью нес он государеву ношу, но чувствовал, что надорван физически, изверился в людях, слаб перед искушениями.

Тем временем жизнь готовила нашему герою новые испытания. Выстрел Веры Засулич оказался не менее значимым, чем громы пушек в Балканской войне. Пришло время террора.

Часть III. Террор

Вперед! без страха и сомненья
На подвиг доблестный, друзья!Зарю святого искупленьяУж в небесах завидел я!А.Н. Плещеев

Глава 1. Мечтательная Верочка

Вечер накануне назначенного дня прошел тихо и спокойно. Все было решено загодя, определено и обговорено.

Легли пораньше. Предварительно Верочка предупредила хозяйку, что рано утром уезжает в Москву и, вероятное всего, не вернется, а оставшимися вещами распорядится подруга. Хозяйка, добродушная и говорливая вдова чиновника, пустилась было в расспросы, но Верочка сослалась на усталость и ушла в их комнату. Оправдание было естественным. Хозяйке было сказано, что две подруги обучаются на учительских курсах и скоро должны получить дипломы, а потому усиленно занимаются наукой.

Маша уже легла, а Верочка еще присела к столу, быстро написала прошение на имя градоначальника Санкт-Петербурга генерал-адъютанта Ф.Ф. Трепова о выдаче свидетельства о поведении для получения диплома и, сбросив платье, юркнула в холодную постель. В комнате вообще было холодно. Вдова при всей своей доброте была скуповата и экономила на дровах.

Маша тут же перевернулась под одеялом и начала было разговор о завтрашнем, но Верочка ее оборвала. Маша недавно опростоволосилась, хотя и не по своей вине. Подруги бросили жребий: кому стрелять в Трепова. Маше не повезло. Тогда она решила совершить покушение на прокурора Желеховского, бывшего обвинителем на процессе 193-х. Разработали план, и курсистка Мария Коленкина отправилась на прием к прокурору, спрятав в муфте револьвер системы Лефоше. Но прокурор ее не принял.

Верочка для надежности купила шестиствольный револьвер Мариэтта. Она была уверена, что у нее все получится. Эта бодрая мысль помогала устоять перед страхом, что жизнь кончена, что последний раз она спит на кровати дома, свободная и может в любой момент встать и пойти… Даже уехать может в родное поместье Михайловка в Гжатском уезде Смоленской губернии, где родилась двадцать девять лет назад в семье отставного капитана.

Обратного хода не было. Револьвер был куплен и лежал в комоде. Прошение было написано, друзья выяснили, что градоначальник завтра будет принимать. Кто-нибудь из них сейчас дежурил возле дома, охраняя и незримо помогая устоять перед постыдной тенью сомнения. Нет колебаниям!

Она стоит – он входит – она подает бумагу – он читает – она достает револьвер и стреляет – он падает – ее хватают… будут бить… Только бы он подошел близко. Достать из муфты револьвер и нажать курок. Совсем не трудно. И ничуть не страшно. Но какая гнетущая тяжесть на сердце…

Уснувшая Маша заворочалась, притиснув ее к стенке. Верочка встала и набросила на подругу плед. Легла, но спать не хотелось.

Итак, откроется дверь – он войдет, вероятно, со свитой – подойдет – громко и внятно сказать и подать лист бумаги – он наклонится… А лучше, когда он заговорит с соседом рядом, ведь тогда на нее никто не будет смотреть, можно будет заранее достать револьвер под тальмой!

Значит так: открывается дверь – он входит – подходит к одному, другому, третьему – к ее соседу – она достает под тальмой револьвер – стреляет. Только бы не испугаться и не убежать. Но она не испугается.


Перейти на страницу:

Все книги серии Лучшие биографии

Екатерина Фурцева. Любимый министр
Екатерина Фурцева. Любимый министр

Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф. Медведева с деятелями культуры, касающиеся образа Е.А.Фурцевой, а также отрывки из воспоминаний и упоминаний…В книге использованы фрагменты из воспоминаний выдающихся деятелей российской культуры, близко или не очень близко знавших нашу героиню (Г. Вишневской, М. Плисецкой, С. Михалкова, Э. Радзинского, В. Розова, Л. Зыкиной, С. Ямщикова, И. Скобцевой), но так или иначе имеющих свой взгляд на неоднозначную фигуру советской эпохи.

Нами Артемьевна Микоян , Феликс Николаевич Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?

Михаил Александрович Полятыкин бок о бок работал с Юрием Лужковым в течение 15 лет, будучи главным редактором газеты Московского правительства «Тверская, 13». Он хорошо знает как сильные, так и слабые стороны этого политика и государственного деятеля. После отставки Лужкова тон средств массовой информации и политологов, еще год назад славословящих бывшего московского мэра, резко сменился на противоположный. Но какова же настоящая правда о Лужкове? Какие интересы преобладали в его действиях — корыстные, корпоративные, семейные или же все-таки государственные? Что он действительно сделал для Москвы и чего не сделал? Что привнес Лужков с собой в российскую политику? Каков он был личной жизни? На эти и многие другие вопросы «без гнева и пристрастия», но с неизменным юмором отвечает в своей книге Михаил Полятыкин. Автор много лет собирал анекдоты о Лужкове и помещает их в приложении к книге («И тут Юрий Михайлович ахнул, или 101 анекдот про Лужкова»).

Михаил Александрович Полятыкин

Политика / Образование и наука
Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Владимир Высоцкий без мифов и легенд

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

Виктор Васильевич Бакин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное