Александрия. Тайны затерянного города

Официально Ост-Индская компания не имела отношения к походу Шуджа-Шаха. Когда в предыдущие разы он пытался отвоевать престол, в Калькутте лишь пожимали плечами. «Что касается утверждений, которые Шуджа-Шах, очевидно, пытается поддержать, – писал один из местных чиновников в 1816 году, – будто бы британское правительство намерено вступиться за его дело, Его Светлость полагает необходимым предостеречь от любых попыток поддержать таковые сообщения»[369]. «Мне докладывают, что он [Шуджа] сумел широко распространить мнение, будто бы британские власти в Индии тайно поддерживают его, – писал, в свою очередь, Поттинджер Массону, – однако у меня нет причин это подтвердить»[370].

Но неофициально капитан Клод Уэйд, шеф Ост-Индской шпионской сети на границе, был полностью посвящен в планы Шуджи. «Когда Солнце войдет в знак Весов и спадет жара, – писал Уэйду Шуджа, – я предприму поход до места назначения и по воле Аллаха надеюсь вскоре достичь цели и завладеть Кандагаром, где разместятся мои друзья (Досточтимая Компания) в силу нашего постоянного согласия и союза»[371]

. «Не сомневаюсь в его неизменной удаче, – писал Уэйд, – и в том, что он окажется в лучшем положении при своей осмотрительности и мудрости, всегда посрамлявших его врагов, и при глубоких знаниях, полученных им от наших служб»[372].

В мае 1834 года, когда Дост-Мохаммед изгнал Шуджи из Кандагара, планы оказались нарушены. Шуджа, забыв свои прежние кровожадные угрозы, бежал без оглядки, не дождавшись и середины сражения. Его армия быстро развалилась. «Шуджа-Шах стал скитальцем в пустыне враждебности! – радовался Дост-Мохаммед после сражения. – Все, что ему принадлежало, захвачено нашим победоносным войском»[373]. Шах быстро вернулся в Лудхияну, чтобы строить новые планы возвращения на царство.

Массон предусмотрительно сторонился заговоров, но Карамату-Али, шпиону Ост-Индской компании в Кабуле, везло меньше. Его дела шли все хуже. Когда компании больше всего была нужна его шпионская сеть, сеть эта распадалась. Хари Сингх, новый сикхский военный губернатор Пешавара, не желал делить город с британскими шпионами. В свете этого нежелания он конфисковал дом одного из осведомителей Карамата-Али, оштрафовал его еще на 700 рупий и в конце концов приказал перехватить и «изорвать в клочки» его письма в Индию[374]

. Не получая донесений Карамата-Али, Ост-Индская компания не знала, что менее достойно доверия, известия о нем из Кабула или его расходы. «Противно правилам пристойной бухгалтерии, – журили шпиона, – присылать такие небрежные отчеты, как ваши»[375]. Массона все это забавляло. «Против меня Хари Сингх не возражает», – заметил он. Его письма в Индию «пропускали, не вскрывая»[376].

У Массона не было времени на заговоры. Он нырнул в мир богов и демонов.

Полторы тысячи лет назад Хадда, что в 160 километрах восточнее Кабула, была сказочным буддистским краем. Ее холмы и долины были усеяны ступами, монастырями и часовнями. С каждым шагом Массон все больше таращил глаза: повсюду его подстерегали духи, скалившие зубы. Чего стоила одна только изящная скульптура мужчины, снявшего с плеч собственную голову и приподнявшего ее над своей шеей! Куда ни шагни, его встречали тысячи скульптур. И чем больше Массон приглядывался, тем удивительнее становились некоторые из них.

Атлант, легендарный титан из древнегреческих мифов, приговоренный вечно подпирать небеса, здесь подпирал буддистский храм. Мускулистый мужчина рядом с Буддой, вылитый Геракл с палицей, в львиной шкуре, был на самом деле Ваджрапани, одним из последователей Будды. По стенам лилось из греческих амфор вино, Будде прислуживал юноша с корзиной, полной цветов, изваянный в технике, пришедшей из Египетской Александрии.

Массон опьянел от счастья. В кои-то веки ему даже не приходилось заботиться о деньгах. Несколько недель назад он получил спасительное письмо от Поттинджера. В обмен на будущие его находки и монеты, уже собранные в Баграме[377]

, Ост-Индская компания соглашалась финансировать раскопки Массона. «Власти в Бомбее, – писал Поттинджер, – разрешили мне предоставить вам 1500 рупий и назначили своим агентом для получения реляций и древностей, которые вы впредь пожелаете присылать»[378]. Массон не верил своим глазам. «Мне трудно выразить, насколько я ценю ту благосклонность, которую вы мне обеспечили, – писал он в ответ, – и как меня обрадовали полученные сведения, ибо я уже готовился пожертвовать кое-какими интересными древностями, чтобы продолжить поиски»[379]. Он пообещал Поттинджеру пустить полученные деньги на благие дела.

Массон не мог не вздрогнуть, прочитав, что Поттинджер представил его Ост-Индской компании как «внушающего доверие американца, известного, вероятно, по имени Его Превосходительству губернатору»[380]. Он утешался тем, что истина о Чарльзе Массоне не может быть известна компании: после стольких лет и стольких километров там никак не могли знать, кто он на самом деле.