Alia tempora (СИ)

— Простите, мы когда-то встречались? — робко спросила ее демоница, освободившись. Углядела в ней какие-то смутно знакомые черты; Кара не позировала для портретов и не чеканила профиль на монетках, ее не всегда узнавали на улицах, не отличающуюся от всех остальных гвардейцев — разве что, держащуюся по-хозяйски в своем городе. С ухмылкой глядя на демоницу, догадается или нет. Не додумалась, а может, не поверила собственным домыслам.

— Да нет, просто настроение хорошее, — прервав молчание, созналась Кара. — Дай, думаю, прогуляюсь, с приятной девушкой поболтаю… Ты не бойся, я не трону, женщина моя не разрешает, — рассмеялась довольно. — Скучно просто. А как там на Восьмом сейчас, плодоносит все, наверное? — вдруг спросила она. — Я люблю там бывать, пока деревья цветут: под яблонями гуляешь, и кажется, что снег, хотя зим там быть просто не может, да и тепло и пахнет так… тонко и сладко. Моя Ишим родом оттуда, с маленькой фермы… мы наезжаем временами.

Демоница заслушалась зачарованно, пользуясь маленькой передышкой между покупателями, вдруг потерявшими к ее прилавку интерес: может, причина была в ровной и спокойной фигуре самой Кары — вооруженной кривой саблей. Мимо текла мощная живая река, шумно спорили и торговались со всех сторон, звенели серебром. Где-то вдалеке раздался крик: обчистили демонята чьи-то карманы…

— Простите, я никогда не была на Восьмом, — призналась демоница, перекладывая блестящие фрукты, искоса глядя на Кару, хищно обгрызающую яблоко. — Мы перекупаем у фермеров, с которыми договариваемся… Но мне говорили, что там очень красиво. По сравнению с песком везде красиво, наверно, — тоскливо вздохнула она, задирая голову, словно пыталась взглянуть поверх темной полосы городских стен и рассмотреть вечную алую пустыню.

— А ты и на Исход тут торговать собралась? — Не отвязалась от нее Кара. — Неужели сменить некому, может, нанять кого? Или братья-сестры есть?

Не могла не заметить, как нахмурилась демоница, стоило ей завести разговор о семье; покосилась по сторонам, прерывисто вздохнула, но ничего не произнесла. Родственники вряд ли знали, что Рыжего взяли: у Гвардии не было правил приплетать семьи задержанных, если они невиновны; купец, отец его, был чист и все договоры с Восьмым заключал по правилам. Об этом Кара ранним утром прочитала в докладе Роты.

— Нет, конечно, не буду торговать, гуляния ведь, — смутилась демоница. — Пойду на главную площадь. Речь послушать, а потом танцы… Танцы! — с придыханием заявила она, мечтательно улыбаясь и перебирая зелень. — Я специально училась, мне брат помогал, младший. Хохотал сначала, а потом помогал.

И тут она спохватилась, что рассказывает это совсем незнакомому кому-то, но Кара мягко улыбнулась, откусила яблоко с хрустом. Старалась всем своим видом выказывать дружелюбие и расположение, хвостом следуя за демоницей, подающей паре покупателей плетеную сетку для фруктов. Та теперь не пугалась, не оглядывалась через плечо, боясь столкнуться с Карой взглядом.

— Понимаю, танцы — оно важнее речи, — протянула Кара ехидно, когда покупатели отошли подальше. — Кому надо, а? Подумаешь, вещает что-то там с балкончика… Одно и то же каждый год, никакого разнообразия.

— А я не слышала ни разу, в этом году выбралась в Столицу, — снова разоткровенничалась демоница. — Раньше родители ездили торговать под Исход, а тут отец уехал на Восьмой за новыми контрактами, меня отправили главной. Это так — ерунда, наш торговый узел куда больше денег приносит, там мать осталась. А тут я по мелочи справляюсь. Наверно, просто хотели заставить меня мир повидать…

— Да разве ж это мир, — необидно расхохоталась Кара. — Мира — девять кругов, за тысячи лет не исходишь, да и человеческий — он по сравнению с нашим крохотный совсем, но такой… очаровательный по-своему. Хотя, говорят, в Столице все миры встречаются и перемешиваются… Отвлекаю?

Смущенно пожав плечами, демоница, однако, не стала отрицать. Сложно перебирать ссыпанные в ладонь монетки, когда рядом кто-то оживленно болтает, а ведь каждый стремится обсчитать в этом месте, пылающем жаром, стонущем на разные голоса, точно варящемся в одном кипящем котле — как люди когда-то представляли. Века назад весь Ад взахлеб хохотал над средневековыми их картинами, а теперь Кара сама дышала с трудом, смахивая пот со лба, точно оказалась рядом с вечными кострами. День разгорался сильнее, солнце грузно доползло до зенита.

— Знаешь, милая, я ведь брата твоего ищу, — запальчиво заявила Кара, когда демоница отвернулась, возясь за прилавком. — Того самого, что танцевать тебя учил. Не слышала о нем ничего в последнее время? Никто больше про него не спрашивал? Демоница, очень на тебя похожая, Ринкой зовется?..

Развернувшись, она замерла, прижимая к себе какую-то цветастую тряпку, нервно комкая ее и того не замечая. Стояла, словно пораженная громом, трепеща, силясь выдавить хоть звук.