Alia tempora (СИ)

Любопытство заставило ее изящно перегнуться через перила, чтобы рассмотреть лучше стоявшую за спиной Влада Белку, которая почему-то поспешила скрыться от взгляда песчано-золотистых, густо подведенных глаз демоницы. Со сдержанным интересом она поглядела на Сашу, уставившегося на нее, точно на величайшее из чудес; Ян знал, как эта женщина любит производить впечатление на мальчишек, помнил, что сам однажды встретился с ней и в благоговении застыл. Инквизитор в нем, вцепившийся в дело, в работу, необходимость, что привела их в этот дом, не позволял потеряться в бархатном звучании голоса и завораживающем взоре. Иштар перевела взгляд на него, точно подслушав мысли, но Ян даже не моргнул.

— Смерть и его ручной пес, — ухмыльнулась Иштар, небрежно кивнув им. Обращалась она отнюдь не к Джеку, усевшемуся на толстый мягкий ковер алого цвета и умно поглядывающему на демоницу, а к Владу, застывшему, скрипящему зубами и тихо клокочущему истинно песьим рыком.

— У Смерти нет ни слуг, ни хозяев, ты знаешь это, Белет-Бабилим, — в тон отвечал Ян, гордо задирая голову, что заныла шея. — У Смерти есть только равные.

Если ей и понравился ответ, громом прозвучавший в пустой комнате, то Иштар этого никак не показала. Сохраняла лицо, хотя наверняка чувствовала хищно взвывший, голодно урчащий мрак — плещущуюся совсем рядом Бездну, готовую сомкнуть на ней беззубую пасть. Она любила играть с огнем.

— А мальчик повзрослел и многому научился, — покровительственно кивнула она. — Идемте наверх, тут неудобно говорить. А вы точно явились по делу, а не потому что соскучились по мне, да, капитан Ян? Оставьте детей внизу, пусть не мешают.

Смутившийся и спутанный Саша не забыл, тем не менее, преданно уставиться на них с Владом, ожидая команды, а вот Белка без лишних приглашений скользнула глубже в комнату, когда приметила там мягкий белый диванчик, обитый кожей.

— На витрины вон поглядите, — тихо распорядился Влад, рыкнул настойчиво: — Ничего не трогать, узнаю — убью сам. Джек, сторожить!

Они поднимались по высоким лестницам; Ян с удивлением размышлял, как это у Иштар получается мерно ступать по мрамору, не сбивая дыхания, ровно держа спину. Сам он уже схватился за перила, затаскивая себя выше.

«Она глядит на тебя, точно на… экспонат, — в голосе Влада, прорвавшемся в его мысли, было столько яростной брезгливости, что стало страшно. — На часть великой коллекции, которую она могла бы заполучить…»

Как будто ненароком Влад взмахнул руками, демонстрируя алые искорки, зажатые между пальцами, непрозрачно намекая, что мог бы вдарить магией, — скажи слово, позволь, разреши… Они оба знали, что нельзя, но во Владе горела ненависть слишком живая, неугасимая.

«Мы не будем ссориться, пока она просто глядит, — терпеливо напомнил Ян. — Если умудришься найти статью, которая запрещает это делать, то милости прошу, арестовывай».

Наверху было просторно и светло. Стены украшала громоздкая, кажущаяся неуместной лепнина; не та, что расцветала и у них на потолке в бывшей коммунальной квартире, а пышная, богатая, точно выпиленная из какого-то дворца, вынесенная темной ночью из Версаля. Тяжелые лестницы, мрамор, гипсовые колонны, громоздкая мебель… Ян начинал понимать, почему Иштар кажется иной, тоже успокоившейся: она наконец нашла себе место, создала подобие дома, в котором почувствовала себя хозяйкой, вернула себе толику той властности. Этот дом — храм всеми забытой богини, где она славит саму себя, ее убежище, попытка воссоздать былое величие.

Напротив большого окна, открывающего вид на темный лес, стоял небольшой столик, на котором Ян с легкой насмешкой рассмотрел вазы с фруктами и вино, разлитое на три золоченых кубка: Иштар точно готовилась к их визиту, и все ее изумление, изображенное на лестнице, было замечательной актерской игрой. Иштар, покачивая бедрами, скользнула мимо него, первой устроилась в мягком кресле, плавно закинув ногу на ногу. Незаметно Ян поймал себя на том, что слишком заглядывается, не отводя от нее глаз, как будто бы объясняя это инквизиторской внимательностью и осторожностью. Улыбка у Иштар была топкая, опасная, и он ускользнул в боевой транс. Глянул на нити ее души, обтрепанные, хранящие следы тысячелетней жизни; Иштар могла быть молода, прекрасна и бессмертна, но аура показывала слишком многое. Скользкая, точно змея, густая, как болото. Ян спокойно прошел к противоположному креслу, с вызовом глянув на нее, на ходу вынимая из наплечной сумки планшет. Разочарованно вздохнув, Иштар потянулась к вину.

— Будьте добры ознакомиться с перепиской. — Ян любезно протягивал ей планшет. Говорил так, будто они не были знакомы слишком давно, будто она не металась разрушительным лесным пожаром с одной стороны на другую, пока Ад стонал от войны, раздирающей его изнутри. — Вы ведь не будете отрицать, что общались с гражданками Зябликовой и Шией?

— Вовсе нет. — Она невинно пожала плечами. — Очень приятные собеседницы…

— Они обе мертвы, — встрял Влад. — Из-за артефакта. Кольца Соломона. Что тебе о нем известно?