All Flesh is Grass

“All right. Go down and tell him that when I can get back—if I can get back—I'll need to talk with someone. Someone in authority. Someone high in authority. The President, perhaps, or someone who's close to the President. Maybe someone from the United Nations...”

“But, Brad, you can't ask to see the President!”

— Вот и хорошо. Скажи ему, что когда я вернусь... если только сумею... мне надо будет с кем-нибудь поговорить. С кем-нибудь наверху. На самом верху. Может, даже с президентом или кто там к нему поближе. Или с кем-нибудь из Организации Объединенных Наций.

— Кто же тебя пустит к президенту, Брэд?

“Maybe not,” I said. “But as high as I can get. I have something our government has to know. Not only ours, but all the governments. Your father must know someone he can talk to. Tell him I'm not fooling. Tell him it's important.

“ “Brad,” she said. “Brad, you're sure you “aren't kidding? Because if you are, this could be an awful mess. “

“Cross my heart,” I said. “I mean it, Nancy, it's exactly as I've said. I'm in another world, an alternate world... “

“Is it a nice world, Brad?”

— Может, и не пустят, но мне нужно добраться до кого-нибудь там повыше. Мне надо им кое-что сообщить, правительство должно об этом знать. И не только наше  — все правительства должны знать. У твоего отца наверняка найдутся какие-нибудь знакомые, с кем он может поговорить. Скажи ему, дело нешуточное. Это очень важно.

— Брэд... Брэд, а ты нас не разыгрываешь? Смотри, если это все неправда, будет ужасный скандал.

— Честное слово,  — сказал я.  — Нэнси, это очень серьезно, я говорю тебе чистую правду. Я попал в другой мир, в соседний мир...

— Там хорошо, Брэд?

“It's nice enough,” I said. “There's nothing here but flowers.”

“What kind of flowers?”

“Purple flowers. My father's flowers. The same kind that are back in Millville. The flowers are people, Nancy. They're the ones that put up the barrier.”

“But flowers can't be people, Brad.”

— Недурно. Всюду одни цветы, больше ничего нет.

— Какие цветы?

— Лиловые. Их мой отец разводил. Такие же, как у нас в Милвилле. Эти цветы все равно что люди, Нэнси. И это они огородили Милвилл барьером.

— Но цветы не могут быть как люди, Брэд!

Like I was a kid. Like she had to humour me. Asking me if it was a nice world and telling me that flowers never could be people. All sweet reasonableness.

I held in my anger and my desperation.

“I know they can't,” I said. “But just the same as people. They are intelligent and they can communicate.”

Она говорила со мной, как с маленьким. Как с младенцем, которого надо успокоить. Надо же: спрашивает, хорошо ли здесь, и объясняет, что цветы  — не люди. Уж эта мне милая, деликатная рассудительность.

Я постарался подавить злость и отчаяние.

— Сам знаю. Но это все равно. Они разумные и вполне общительные.

“You have talked with them?”

“Tupper talks for them. He's their interpreter. “

“But Tupper was a drip.”

— Ты с ними разговаривал:

— За них говорит Таппер. Он у них переводчиком.

— Да ведь Таппер был просто дурачок.

“Not back here he isn't. He's got things we haven't. “

“What kind of things? Brad, you have to be... “

“You will tell your father?”

“Right away,” she said. “I'll go down to your place... “

“And, Nancy...”

— Здесь он не дурачок. Он может многое, на что мы не способны.

— Что он такое может? Брэд, послушай...

— Ты скажешь отцу?

— Скажу. Сейчас же еду к тебе домой.

— И еще, Нэнси...

“Yes.”

“Maybe it would be just as well if you didn't tell where I am or how you got in touch. I imagine the village is pretty well upset.”

“They are wild,” said Nancy.

— Да?

— Пожалуй, ты лучше не говори, где я и как ты меня отыскала. Наверно, Милвилл и так ходит ходуном.

— Все просто взбеленились,  — подтвердила Нэнси.

“Tell your father anything you want. Tell him everything. But not the rest of them. He'll know what to tell them. There's no use in giving the village something more to talk about.”

“All right,” she said. “Take care of yourself. Come back safe and sound.”

“Sure,” I said.

— Скажи отцу, что хочешь. Скажи все, как есть. Но только ему одному. А уж он сообразит, что сказать остальным. Не к чему будоражить их еще больше.

— Хорошо. Береги себя. Возвращайся целый и невредимый.

— Ну, ясно,  — сказал я.

“You can get back?”

“I think I can. I hope I can.”

“I'll tell Father what you said. Exactly what you said. He'll get busy on it.”

— А ты можешь вернуться?

— Думаю, что могу. Надеюсь.

— Я все передам отцу. Все в точности, как ты сказал. Он этим займется.

“Nancy. Don't worry. It'll be all right.”

“Of course I won't. I'll be seeing you.”

“So long, Nancy. Thanks for calling.”

— Нэнси. Ты не беспокойся. Все обойдется.

— Ну, конечно. До скорой встречи!

— Пока! Спасибо, что позвонила.

“I said to Tupper, “Thank you, telephone.”

He lifted a hand and stretched out a finger at me, stroking it with the finger of the other hand, making the sign for shame.

“Brad has got a girl,” he chanted in a sing-song voice. “Brad has got a girl.”

— Спасибо, телефон,  — сказал я Тапперу.

Таппер поднял руку и погрозил мне пальцем.