Алый закат в Лейкхерсте

— Это мы так думаем. Не уверен, что профессор Шмаков того же мнения. Кстати, отомстить мог и доцент. Забыл?

Следующей по расписанию была лекция по астрофизике, её читал высокий, худощавый, но жилистый мужчина в строгом тёмно-синем костюме с жёлтым галстуком, доцент Асмодей Лиходеев, обладатель желчного характера и весьма злопамятный тип. С первого взгляда на этого человека у студентов закрадывалось в душе сомнение о его благожелательном отношении к людям. Глубоко посаженные глаза меняли свой цвет в зависимости от интенсивности освещения. В пасмурные дни они бывали бездонно-чёрными, в ясные дни казались бесцветно рыбьими. Яркое солнце хорошо обнажало изнанку малопонятных личностей. Орлиный нос с горбинкой в сочетании с заострённым подбородком и торчащей клинышком бороды придавали Асмодею Лиходееву вид хищной птицы, нацелившейся на жертву.

Скупые и нервные движения преподавателя, когда он писал маркером на доске формулы или же прохаживался вдоль длинного стола, гнусавым тенором читая нараспев лекцию, вызывали в аудитории панический страх. У Женьки Клёнова доцент Лиходеев почему-то ассоциировался с ранним Средневековьем и крестовыми походами. Вовка Барышников, обзывая «препода» Великим магистром, советовал другу держаться от Асмодея подальше.

— Тема нашего с вами неусыпного интереса: «Квазары, пульсары, черные дыры и инструменты наблюдения». Пишите, пишете, господа, в учебниках есть далеко не всё.

Женька, насупив брови, принялся рисовать. Вовка успевал всё: записывать тему и сочинять подписи к комиксам соседа. Меж тем лектор вещал:

— С развитием астрофизической техники и компьютерного инструментария наши астрономы обнаружили космические объекты, которые посылают в пространство периодические импульсы в оптическом, радиоволновом и рентгеновском спектрах. Хотя импульсы короткие, они хорошо регистрируются на Земле. Неизвестные источники назвали пульсарами. Это нейтронные звезды. Из-за их чудовищно быстрого вращения в поле зрения внешнего наблюдателя попадает мигающий свет космического маячка.

Доцент Асмодей Лиходеев бубнил, а друзья рисовали. Дуэт «Кукрыниксов» таким «макаром» отработал пару, и к концу лекции аудитория осчастливилась новой выставкой в стиле «физмодерн»...

— Куда делись карикатуры, знаешь? — спросил Вовка.

— Нет, конечно, — пролепетал Женька одеревеневшим языком.

— Если Асмодей Лиходеев отнёс «шедевры» в Черный Квадрат, то...

— Мы могли попасть в список неблагонадежных.

— Из-за ерунды? Несерьёзно.

— А ну, цыц, раскудахтались, куры! — прикрикнул конвоир. — Люди присмирели и замолчали.

Фургон подпрыгивал на ухабах, буксовал в глубоких сугробах и катился юзом на ледовых проплешинах. Где-то вдали неожиданно ухнули чередой несколько взрывов, сопровождавшиеся низкими басовитыми звуками. Пожилой гражданин не удержался, прокомментировал:

— Авиационные бомбы. Слышите свистящий гул? Это пошел набирать высоту тяжёлый бомбардировщик. Чу, вот и глухой хлопок! Перешёл звуковой барьер. Смылся.

Следом раздались подряд отрывистые хлопки: «хух-ши, хух-ши-хух».

— А это заработала артиллерия, наверное, «Град», — сказал кто-то тенорком из дальнего угла.

— Учения? — спросил пожилой мужчина.

— Не уверен, бомбардировщик сверхзвуковой, значит, не наш.

— Так это налёт, диверсия или же... конфликт с омерикой? — подала голос всеведущая старушка.

— Разговорчики! — гаркнул снова конвоир.

Пассажиры замолчали. Тревожная тишина нависла над полем. Долго-долго ехали куда-то по заснеженному пустырю и бездорожью, освещающемуся блеклой Луной, виднеющейся в круглые дырки брезента.

— Наверное, это дырки от пуль, — прошептал Женька, толкая плечом полусонного друга и ковыряя пальцем тент.

— Похоже, — ответил Вовка и вновь заснул.

Холод коварно пробирался под брезент, заставляя людей прижиматься друг к другу плотнее, стыли ноги и спина. Дорога казалась бесконечной и ведущей в никуда. Наконец, фургон остановился, конвоиры приказали пассажирам выйти. Затёкшие от долгой тряски и неудобной позы ноги плохо слушались, руки примерзали к поручням. Мороз крепчал. Полярное сияние вспыхнуло и расцветило чернеющее небо зелёными, красными и жёлтыми всполохами. На фоне белых снегов высился ультрамариновый квадрат, колышущийся и тонкий, словно лист бумаги. Верхняя часть гиганта царапала рваные кучевые облака, нижняя часть зарылась в грунт, растопив вокруг снег и обнажив карликовую растительность тундры. Внезапно пошел колючий снег, поднялся ветер; резкие порывы бросали кристаллы льдинок в лица людей. Рассмотреть нелепый квадрат и местность стало невозможно. У людей возникло ощущение, что это мираж. Изображение расплывалось, поэтому угадать точный размер голограммы не получалось.

Из «квадрата» вышел человек в блестящем серебристом комбинезоне, похожий на космонавта, и мигнул фонариком. Конвоиры выстроили людей в очередь и повели к «космонавту».

— Первые? — спросил встречающий.

— Так точно, — отчеканил командир. — Принимайте!

— Добро пожаловать, господа, прошу! Град Метаморфный с нетерпением ждет своих обитателей.