Алый закат в Лейкхерсте

АСТРОЛОГ СМОТРЕЛА ВНУТРЬ хрустального шара и улыбалась. Недавний её посетитель обрёл, наконец-то, полное и гармоничное отражение.

Тридесятый экзамен

Страшно удивительная сказка

из цикла «В стране невыученных уроков»

В тридесятом царстве, в тридесятом государстве жил-был царь, стороны той государь. Однажды морозным зимним днем пробудился царь в своей опочивальне и понял, что наступила горячая пора — пора напомнить подданным о себе и объявить хоть какой-нибудь указ. Задумано — сделано. Призвал царь писаря и объявил: «Мы, царь тридесятого государства, повелеваем считать два месяца в году — июнь и декабрь, горячей порой экзаменов. Все учащиеся должны пройти итоговую аттестацию в виде экзаменов согласно программе обучения. Мы, царь всея страны, повелеваем укомплектовать экзаменационные комиссии беспристрастными инспекторами. Проведение экзаменов следует проводить два раза в год и начинать оную экзекуцию с первого месяца лета и с первого месяца зимы!»

Проснулся Емелюшка на печи от запаха свежих пирожков, потянулся и сладко зевнул. «Вставать или ещё полежать?» — вот в чём вопрос. Этим вопросом Емеля озадачивался каждое утро достаточно долго, если бы не его бабушка.

— Вставай, вставай, внучек! Вижу, уже не спишь! Поторопись, голубчик! Сегодня особенный день, — бабушка вытерла руки о тряпку и поставила на стол гору пирожков.

— Чего это в нем такого уж особенного? День как день. Зима. Морозец. Солнце светит. Петухи поют.

— А всё особенное-то, ты, Емелюшка, аккурат и проспал-то! — бабушка налила в кринку горячего молока и поставила рядом с пирожками тарелку сметаны. — Сегодня ездил по селу глашатай и объявлял царский указ, дескать, наступила горячая пора экзаменов для всех учащихся. Кто не сдаст, — все каникулы будет чистить царские конюшни.

— Вот незадача-то! — буркнул Емеля, опуская пальцы в таз с водой и протирая ими глаза.

— Как следует умывайся, ученик, — хлопнула бабка крепкого богатыря по загривку рукой, тренированной на колке дров.

Он тяжело вздохнул и, набрав в пригоршню воды, вылил на лицо и шею. И так три раза, меньшее число раз бабка называла размазыванием грязи.

— Вода жуть какая холодная, бабушка! Бр-р! Пошто не погрела?

— Специально ключевой из родника принесла, чтоб голову твою освежить. Глядишь, может, на экзаменах и поможет! Как знать? Быстро одевайся, поешь и бегом в школу-то! Петухи давно пропели девять часов! Да эти, шпаргалки не забудь, внучек!

В школе народу уже собралось не просто много, видимо-невидимо. Люди толпились, и все пытались выяснить, кто же прибудет в качестве независимого государственного инспектора? Директор, завуч и классные руководители недоумённо пожимали плечами. Знали лишь, что из столицы он прибудет с последним ударом колокола после заутрени. Кто-то вглядывался вдаль по главной сельской улице, не слышно ли цокота удалой тройки и заливистого конского ржания? Тихо. Вот послышались привычные перезвоны колоколов с церковной звонницы, удар ещё удар, и всё стихло.

В этот миг из высоко висящего белого облака вылетела какая-то птичка и стала приближаться к школьному подворью. Птичка уже выросла размером с орла, а ещё через некоторое время народ увидел, что вырос и «орёл», и его размах крыльев. Зелёная чешуя отблескивала на солнце, и все головы пятиглавого Змея Горыныча, одетые в шапки-ушанки и с солнцезащитными очками, о чём-то перешёптывались друг дружке на ухо. Народ спешно крестился и разбегался, кто куда мог. Змей Горыныч приземлился точно в образовавшемся пятачке перед директором школы, который не успел ретироваться в укрытие, и представился:

— Я независимый государственный инспектор, назначенный царём батюшкой сегодня к вам на экзамен по главному сказочному предмету — физике тридесятого царства. Прошу любить и жаловать, так сказать, если можете.

Змей Горыныч снял шапки-ушанки и очки, сунул их в спортивную сумку и чинно поклонился всеми пятью головами представителям администрации школы и учителям, которые уже без особенной боязни снова собрались у крыльца. Кто-то толкнул массивную дверь и пригласил инспектора внутрь.

Люди поспешили войти с мороза в тёплое помещение школы.

— Начнём, пожалуй, — сказал директор и кивнул учителям, чтобы навели дисциплину среди учеников.

Вскоре дошла очередь (всё равно деваться было некуда!) и до Емели заходить на экзамен. Он робко заглянул в кабинет физики. Экзаменационная комиссия во главе со Змеем Горынычем сидела за столом, задрапированным зелёной бархатной скатертью. На столе стояла высокая хрустальная ваза с букетом чайных роз, которые тайком нюхала одна голова, умильно закатывая глаза, и лежали вперемешку беленькие прямоугольники — билеты.