Амаранты. Одаренный

– Это так.

Кимико было довольно того, что феникс явно горд этим, а расспросы она решила оставить на потом. Взяв Суузу за руку, она быстро пожала ее:

– Он хорошо смотрится в ваших цветах.

Тихая трель Суузу прозвучала немного огорченно:

– Он кажется смущенным.

В этот момент Акира заметил их, слегка помахал рукой и криво заулыбался.

– Чепуха, Суузу, – возразила Кимико. – Он так же горд, как и ты.

– Выше головы! – сказала Адуна-со. – Особенно ты, Кимико Миябэ.

Кимико высвободилась из объятий волчицы, лишь теперь запоздало протянув ей ладони.

Адуна пошла еще дальше, обхватив большими руками запястья Кимико.

– Я понимаю, почему Хармониус так увлечен тобой. Меня тоже восхищает твоя решимость идти по непроторенному пути. – И, наклонившись ближе, волчица призналась: – Я ведь тоже сваталась.

Ох, а вот эту историю Кимико хотела бы услышать.

– Прошу вашего внимания.

Хорошо поставленный голос Хисоки перекрыл шум. Разговоры затихли настолько, что Кимико смогла уловить звуки голоса своей матери.

Приподнявшись на цыпочки, она заметила в центре комнаты маму, болтающую с Лаписом Моссберном. Дракон ответил на зов Хисоки ленивым движением – должно быть, создал чары, поскольку голос мамы внезапно затих, заглушенный барьером.

Вызывающий восхищение своим самообладанием и чуткостью дракон подвел Кикуко Миябэ к ее мужу. Кимико не сомневалась, что та продолжает болтать, и съежилась от смущения.

– А ты похожа на мать, – заметила Адуна-со.

Кимико почувствовала себя уязвленной.

На лице Адуны отразилось веселое недоумение:

– Тебе не по нраву такое сравнение.

– Моя мама… – Не найдя ни единого способа закончить фразу прилично, Кимико попробовала еще раз: – Я не хочу быть на нее похожей.

– Сходство принимает множество форм. Не хочешь ли послушать хвалебные отзывы, которые приходят ко мне как от Собратьев, так и от Сородичей?

– Отзывы? – повторила Кимико, чувствуя неловкость оттого, что шепчется вместо того, чтобы слушать приветственные замечания Хисоки. Как мама.

– Волки часто вплетают в свою песню впечатления дня, и многие сообщили, что рады, что их пути пересеклись с тобой. – Голос Адуны, конечно, был еле слышен. – Ты открыта для новых знакомств, удивляешь вежливостью и даришь улыбки.

Кимико было трудно поверить, что те, кого она встречала мимоходом, в самом деле ее помнят. Ведь наблюдатель ее ранга не заслуживал внимания. Сегодня ты здесь, завтра тебя нет. Но ведь она и впрямь дорожила каждым случаем, каждой встречей. Ведь именно их мимолетность и уникальность и делала их такими чудесными, разве не так?

– Но другие ярче, – возразила она.

Адуна приложила руку к ее щеке:

– Да не сетует на неяркий свет тот, кто дорожит луной.

Кимико потребовалось время, чтобы осознать эти слова.

Волчица не закончила:

– Кикуко Миябэ вошла в эту комнату, как в свою собственную, и этой своей любезностью показала, что принимает нас.

– Ой, простите. Она очень… заботливая и ответственная.

Суузу издал тихий звук. Делал им замечание? Нет, он просто старался не рассмеяться.

Адуна продолжала:

– Я знакома с тремя волчатами Найтспэнглов, которые наперебой осыпают тебя похвалами. Хисока мурлычет при одном упоминании твоего имени. Айла, затмевающая целые созвездия, смотрит на тебя снизу вверх. И уж не знаю, как это получилось, но сам Арджент одобряет тебя. – Волчица помахивала хвостом. – Элоквент умеет говорить от имени Собратьев, но ты должна говорить от имени твоего логова. Примерно так же, как я.

Кимико все еще пыталась протестовать:

– Я совершенно не похожа на маму. Все знают, что на нее похожа Норико.

– Старшая дочь? – усмехнулась Адуна. Она определенно не собиралась уступать. – У нее облик твоей матери, но любящий и почтительный характер твоего отца.

Сколько же всего произошло тут за то короткое время, пока она была с Элоквентом и Эвером?

Адуна всмотрелась в ее лицо и кивнула:

– Послушай и подумай. Кикуко – человек, но она выбрала наблюдателя и завоевала его расположение. Без ее смелости и готовности бросить вызов традициям тебя бы здесь не было, и Квену не с кем было бы составить такую невероятную пару.

Кимико моргнула, затем моргнула еще раз, чувствуя, что к глазам подступают слезы. Никогда. Ни разу в жизни ей не приходило в голову, что она пошла по стопам матери. Ее мамы, которая любила людей и сплетни и была готова брать на себя ответственность. Мамы, которая была торопливой, упрямой, но легко заводила друзей.

– Суузу, я похожа на свою мать? – трагически спросила она.

Феникс торопливо чмокнул ее в щеку.

– Я остаюсь при своем мнении – ты подобна Акире. А теперь соберись, потому что Хармониус почти завершил подготовку к торжественному появлению Элоквента.

Он и Адуна вывели ее на середину комнаты и остались стоять по обе стороны от нее. Кимико повернулась лицом к своим родителям и Хармониусу, который с улыбкой приветствовал ее выход.

– Настало время представить моего сына, – прогремел он. – Элоквента сопровождает моя дорогая Анна.