Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V

Американская судебная практика свидетельствует, что непродолжительное обсуждение вердикта присяжными заседателями означает его обвинительный характер. Справедливо и обратное наблюдение — если присяжные принимают решение долго [сутки или даже более], то вердикт с большой вероятностью окажется оправдательным. Несложно понять, почему это так. Продолжительное обсуждение свидетельствует о несовпадении мнений членов жюри, результатом чего обычно оказывается либо невозможность согласовать формулировку вердикта, либо оправдательная формулировка. И наоборот — отсутствие разногласий почти всегда указывает на убедительность обвинения.

Поэтому когда в 22:50 судебный маршал появился в зале и сообщил судье, что присяжные согласовали вердикт и готовы его огласить, зал облегчённо выдохнул. Жюри совещалось всего 2 часа — это значило, что члены жюри пришли к единому мнению практически без споров!

Судья распорядился поскорее доставить профессора Уэбстера. Начальник тюремного конвоя по фамилии Лоуренс (Lawrence) утром следующего дня рассказал журналистам, что профессор, отправляясь в суд выслушать вердикт, попросил его — Лоуренса — сообщить торговцу продуктами Паркеру, чтобы тот «доставил ему в тюрьму свою лучшую индейку и побольше хороших сигар» («Tell Parker to send me some of his best turkey for dinner and a lot of good segars»). Лучезарное настроение Уэбстера можно объяснить только тем, что подсудимый верил благоприятный для своей судьбы вердикт.

После того, как подсудимый занял своё место в зале, судья распорядился пригласить жюри. Когда присяжные расселись по своим креслам, судья Шоу обратился к их старшине по фамилии Байрем и спросил, согласовали ли вердикт члены жюри. После утвердительного ответа, судья попросил передать лист с вердиктом секретарю суда. Убедившись, что секретарь взял бумагу, судья приказал подсудимому встать, поднять правую руку [как это принято делать при приведении к присяге] и смотреть в лицо старшине присяжных.

Получилась несколько театральная сценка — профессор Уэбстер с поднятой правой рукой смотрел в лицо Байрему, тот в свою очередь смотрел на него. После небольшой паузы судья осведомился у старшины, признало ли жюри доказанным факт убийства Джорджа Паркера в здании Гарвардского медицинского колледжа во второй половине дня 23 ноября? Получив утвердительный ответ, судья спросил, виновен ли в этом преступлении профессор Джон Уэбстер? «Виновен», — лаконично ответил Байрем.

Известны, по меньшей мере, два сильно различающихся описания того, что последовало далее. Один из журналистов, присутствовавший в зале и наблюдавший за происходившим от начала до конца, написал, будто подсудимый упал на свой стул, уронил голову на грудь и зарыдал. Другой журналист, также присутствовавший в зале и также имевший возможность видеть эту сцену от начала до конца, сообщил о проявленном Уэбстером самообладании. Тот молча опустился на своё место и крепко вцепился правой рукой в небольшое деревянное ограждение рядом с собою. Он так сильно сжимал руку, что пальцы его побелели. Около 10 минут профессор оставался в полной неподвижности, за это время он не проронил ни слова и, казалось, не видел и не слышал ничего из того, что происходило вокруг. Из этой каталепсии его вывели судебные маршалы, сказавшие, что пора покинуть зал заседаний.

В том, что репортёры, якобы бывшие свидетелями того, о чём сообщали, излагали увиденное по-разному, нет ничего необычного. Для журналистики XIX столетия характерен уклон в пафос и мелодраму, поэтому к любым «рассказам очевидца» той поры следует относиться с осторожностью. Но не подлежит сомнению, что обвинительный вердикт жюри если и не стал громом среди ясного неба, то оказался неожиданным для многих.

При оглашении вердикта жена и дочери подсудимого не присутствовали. Незадолго до полуночи они получили сообщение о событиях в суде. В доме начался переполох — был зажжён свет, женщины голосили и кричали, глядя со стороны, можно было подумать, что произошло преступление. Ближайшие соседи поняли причину необычайной нервозности, но никто из них не отправился к Уэбстерам со словами ободрения и поддержки.

Заканчивая рассказ о событиях вечера 30 марта 1850 года, остаётся упомянуть о довольно любопытных деталях, ставших известных много позже. Спустя четверть века — весной 1875 года — в Массачусетсе вспомнили о весьма примечательном судебном процессе и журналисты отыскали некоторых членов жюри присяжных, выносивших вердикт по делу Уэбстера. По воспоминаниям последних, к концу судебного процесса картина произошедшего в Медицинском колледже преступления в целом представлялась понятной. Каких-то сомнений в том, что Джордж Паркмен был убит именно в помещениях профессора Уэбстера, предположительно на лестнице из химлаборатории в кабинет позади большого лекционного зала, никто из членов жюри не испытывал.