Американский Шерлок Холмс. Зарождение криминалистики в США

Когда Оскару попадались особенно сложные дела, Кайзер подсказывал, с какими книгами и документами следует ознакомиться. Во время Первой мировой войны, когда Оскар расшифровал для американского правительства вражеские коды, о талантливом криминалисте написали в зарубежных газетах. В 1916 году индийские борцы за национальное освобождение попытались поднять восстание против британских колонизаторов — заговор «Гадар»[16]^{94}. Несколько месяцев Оскар под руководством преподавателей изучал три индийских диалекта, на которых вели переписку заговорщики. Просто перевести коды было недостаточно; Оскар погрузился в нюансы языка, дабы расшифровать сообщения и доказать их авторство на основе характерных слов и стиля письма. Здесь-то и понадобились знания по анализу письменных и печатных текстов.

С помощью полученных от Кайзера книг Оскар проанализировал несколько сотен письменных и печатных документов, и, вооружившись химикатами, сумел определить состав чернил. В результате совместной работы Скотленд-Ярда и американского правительства заговор, в котором участвовали более тридцати подпольщиков, удалось раскрыть. К концу войны Оскар заслужил чин капитана резерва инженерных войск США и восхищение федеральных следователей.

В 1920 году Оскар провел почерковедческую экспертизу для суда над чемпионом по боксу в тяжелом весе Джеком Демпси, которого обвиняли в уклонении от призыва на воинскую службу. Хоть Оскару и не пришлось занимать место свидетеля, «Костолома из Манассы» оправдали.

С помощью сравнительного анализа волос талантливый криминалист подтвердил виновность двух солдат в смерти таксиста из города Салинас, наступившей от избиения дубинкой. Работая над каждым делом, Оскар приоткрывал Кайзеру манящую и загадочную «кухню» судебной экспертизы. «Прилагаю фотокопию снимка, показывающего волосы так, как они были обнаружены на дубинке, — писал Оскар Кайзеру. — Я сумел бесспорно доказать, что волосы на дубинке принадлежали таксисту»^{95}

.

Они пересылали друг другу книги и фотографии, обменивались мнениями. Оба читали запоем и с увлечением следили за новостями. А кроме того, у них имелся еще один общий интерес — филателия. В детстве Оскар любил разбирать даты на проштемпелеванных почтовых марках. «При первой же возможности пришлите, пожалуйста, трехцентовую марку с Линкольном, о которой вы упоминали»^{96}, — просил он Кайзера.

Между приятелями часто завязывались интеллектуальные поединки, однако это никоим образом не влияло на их крепкую дружбу. Оскар и Кайзер посвящали друг друга в такие детали, о которых не знал ни один человек, даже их жены — особенно жены.

Кайзер понимал, что на самом деле жизнь «светила криминалистики» была далеко не проста, ведь Оскар постоянно переживал за финансовое благополучие своей семьи. В 1921 году ученый расширил криминалистическую лабораторию, которая отныне заняла весь первый этаж его трехэтажного особняка на холмах Беркли. В просторной лаборатории с большими окнами, выходящими на залив Сан-Франциско, он, наконец-то, мог работать как следует. Это помещение стало первым офисом Генриха с тех пор, как четыре года назад он уехал из Такомы.

«Теперь в моем распоряжении три комнаты, — хвастал он Кайзеру. — В первой лаборатория и отсек для фотоувеличения и микрофотографии; отдельная полностью оборудованная темная комната; и приемная, где рабочее место секретаря и вспомогательная библиотека»^{97}.

Увы, расширение лаборатории стоило немало, и это добавило волнений Оскару, от которого зависели двое малолетних сыновей и жена. Экономический спад 1920 года ударил по его бизнесу, и, как когда-то отец, Оскар с ужасом смотрел, как растет стопка неоплаченных счетов.

«Недавняя покупка автомобиля пробила в бюджете такую брешь, что теперь мне придется трудиться всю зиму, чтобы хоть как-то привести дела в порядок»^{98}, — признавался он Кайзеру.

Словно убегая от призрака Августа Генриха, сын изо всех сил старался не повторить судьбу отца. Он стал жестко контролировать семейные расходы: особые тетради пухли от тысяч записей. Лет десять назад Оскар начал составлять график хозяйственных трат жены. У него накопились горы бумаг с перечислением сумм, потраченных на продукты, страховку, одежду, книги — словом, всего, на что уходили деньги. Информация сама по себе не сложная, но ее количество ужасает! Сохраняя подробнейший архив, Оскар ощущал, что контролирует свой бюджет, даже когда это было не так.

В 1915 году он задержал выплату по кредиту за дом в Такоме. Последовавшие судебные разбирательства затянулись на три года. Когда семейство Генрих перебралось в Боулдер, их почту стал получать живший в Такоме Кайзер. В 1918 году верный друг послал Оскару срочную телеграмму, где сообщал об угрозах со стороны банка. «„Банкерс траст компани“ обратилась в суд за взысканием заложенного имущества. Вынесено решение об удовлетворении иска на сумму более 1100 долларов. Если не уладите дело, дом уйдет с молотка!»^{99} — говорилось в телеграмме Кайзера.