АПН — я — Солженицын (Моя прижизненная реабилитация)

За столом в ресторане «Метрополь» тамадой избран Кока Витке-вич. Вставаньем и минутой молчания помянули тех, кого к этому моменту уже нет в живых. Потом тамада по очереди стал поднимать каждого и просил рассказать, как жил, чем занимался, чего достиг за эти 35 лет. Все говорили с достоинством и скромно, не хвалясь званиями, наградами, авторскими свидетельствами, почетными работами, которые у некоторых исчислялись десятками. Многие не забывали рассказать о своей семейной жизни. А как же мне выкрутиться из моего щекотливого положения? Не ругать же мне здесь, за ресторанным столом, Саню, которого многие из собравшихся знают и помнят. Пока до меня дошла очередь, я придумала, как сказать:

«Больше всего я боялась прожить серенькую жизнь. И серенькой жизни не получилось. Даже было о чем книгу написать», — сказала я.

Знаю, что Соня дала прочесть мою книгу девочкам, которые остановились у нее. Читали ночами. Да и без этого обо мне многим было уже известно.

Это была первая наша встреча. Мы расстались буквально влюбленными друг в друга, началась переписка, которая у многих продолжается до сих пор. А я даже в гостях побывала у двух своих подруг — Вали Марович в Петрозаводске и Люси Солдатовой в станице Вешенской.

А Александр Исаевич тем временем путешествовал по Европе и жил мировыми проблемами. В марте он дал интервью Мадридскому телевидению. К счастью, мне удалось прослушать и записать на магнитофон его текст.

«Человечество находится в кризисе, — говорил он. — И не в коротком, не в сегодняшнем. Это — не кризис XX века. Человечество находится в долгом кризисе, который начался (…), когда люди откачнулись от веры в Бога, перестали признавать кого-то над собой и в основу положили прагматическую философию, то есть признавать то, что полезно, что выгодно, руководствоваться соображениями расчета, а не соображениями высшей нравственности. Вот этот отказ (он постепенно развивался) и привел к всемирному кризису, который — я настаиваю, — не политический, а нравственный. (…) Это — кризис материализма (…) Как решится этот кризис — не хватает человеческих глаз. Но ясно, что каждая страна может сделать свой вклад в его решение (…), этот кризис грозит всем нам уничтожением».

В том же месяце Александр Исаевич побывал в Англии, где тоже дал интервью.

Гораздо позже я узнаю, что в том же году в Англии вышла книга Ильи Зильберберга «Разговор с Солженицыным». Как отнесся к ней Александр Исаевич? Ответил ли он Зильбербергу — великому путанику?

На меня эта книга произвела ужасное впечатление. Все и вся перепутано. В развязном, пренебрежительном тоне говорится обо мне — «бывшей жене Солженицына», неизменно пребывающей «на задворках его жизни». Беспардонная ложь в адрес самого Александра Исаевича в связи с описанием обстоятельств изъятия архива Солженицына осенью 1965 года на квартире у самого Зильберберга. Александр Исаевич предстает в книге непорядочным человеком, бросившим друзей без серьезных на то причин в трудную для них пору. Но Зильберберг не сообщает читателям, что сам Александр Исаевич в результате изъятия архива попал в беду еще большую, чем Теуш.

Илья Зильберберг уверяет: Солженицын знал, что архив его находился у Зильберберга. Даже будто бы Вениамин Львович Теуш во время их единственной встречи (год ее назван неверно) показал Александру Исаевичу на Зильберберга и многозначительно сказал: «У него».

Этого не было и не могло быть! Летом 1964 года, когда на самом деле произошла та единственная встреча Солженицына с Зильбербер-гом, в этом не было никакой необходимости. А в 1965 году этого не могло произойти по той простой причине, что они в том году не виделись.

На самом деле, забрав весной 1965 года у Теуша то, что хранил у него, Александр Исаевич был уверен, что он забрал все.

А потому для него было полнейшей неожиданностью, что, оказывается, Теуш вынул прочесть кое-что, не положил потом на место, забыл об этом и спохватился лишь перед отъездом на летний отдых, случайно наткнувшись на вынутую часть архива, имея к тому же соседом работника КГБ. Ему ничего не оставалось, как попросить Илью временно подержать это у себя. При таком решении имело значение еще то, что Теуш к этому времени написал работу «Художественная миссия Солженицына», которую стали охотно читать. Это же заставило Александра Исаевича забрать у него хранимое еще весной 1965-го года.

Так вот чего не мог простить Александр Исаевич Теушу — проявленной им беспечности в роли хранителя доверенного ему Солженицыным! Работа Теуша «Художественная миссия Солженицына», из-за которой у него вышли неприятности и которая привлекла к себе внимание КГБ, была детской игрой в сравнении с пьесами «Пир победителей», «Республика труда» и многим другим, взятым Госбезопасностью на квартире у Зильберберга.

Вот она, причина, по которой Александр Исаевич перестал видеться с Вениамином Львовичем! Он предпочел отойти, чем объясниться…