Апостол Папуа и другие гуманисты. I. Мидгардсорм

* Трансгенные технологии надо запретить уже сегодня!

* Генная модификация — страдания животных и болезни людей.

* Планктонные фермы убивают морскую фауну! Закройте их!

* Биотопливо сегодня — голод и смертельный климат завтра!

* Остановите овцекроликов! Вы же не хотите жить в пустыне!

Через четверть часа тут снова появились полисмены (уже другие), и начали снимать оперативное видео. Агитация продолжалась. Затем, заключив, что информативность отснятого материала достаточна, полисмены подошли к активистам ИВО.

— Инспектор Хэггис, — представился старший, — вы миссис Февре и мистер Февре?

— Да, а в чем проблема? — спросил Кристофер.

— Вы оба арестованы по Хартии и директиве судьи Малколма. В тачку садитесь.

— Подождите! — возмутилась Франсуаза, — Что мы нарушили?

— Рори, — обратился Хэггис к напарнику, — я зачитаю им директиву Малколма, а ты пока найди социального наблюдателя из независимых foa. Тут, по ходу, непросто все будет.

Младший полисмен двинулся сквозь собравшуюся толпу туристов и местных, отвечая периодически на вопросы «что случилось-то?». Но вот, старший полисмен объявил:

«На территории и акватории Меганезии запрещается распространение и демонстрация политических и религиозных убеждений, требующих ограничить свободу жителей сверх ограничений, данных в Великой Хартии или следующих из нее. Любые покушения такого рода, включая и соучастие в ассоциации с подобными целями — это попытка учредить государство. Она должна пресекаться высшей мерой гуманитарной самозащиты. Директива есть руководство к действию для полицейских и военных подразделений».

Из толпы послышались реплики от людей местного (незийского) класса. От foa.

— Хэй, парни, не перебарщивайте! За что ВМГС?

— … Эти французы еще дети почти! А вы предъявляете им расстрельную директиву!

— …Инспектор, включи мозг! К Хартии мозг должен прилагаться, вы в курсе? E-oe?

— Блин! Foa! — ответил инспектор Хэггис, — Я только арестовал их! Дальше вопрос суда! Сейчас найдется соцнаблюдатель, и мы поедем в кампус к локальному судье.

— Какой судья будет? — поинтересовался кто-то из толпы.

— Инженер Алекс Чо, вот какой! Мы ему позвонили, и он сейчас приедет.

— Ну, если Алекс Чо… — произнес вопрошавший.

— Посторонитесь! Лошадь! — предупредил кто-то.

И правда: появилась лошадь, или точнее, пони светло-рыжего окраса, в сопровождении смуглой невысокой девушки лет 20 примерно. По разрезу глаз и форме скул антрополог определил бы, что девушка принадлежит к смешанной малайско-полинезийской расе.

— Вот, Хэггис, — объявил Рори, обращаясь к старшему напарнику, — я нашел социального наблюдателя. Это Микар Унгилранг, резерв-капрал, хозяйка мини-ранчо в Ибобанге.

— Понятно, мини-ранчо, а здесь лошадь зачем? — спросил инспектор Хэггис.

— Это девочка кианг-пони, ее зовут Намиками, и сейчас я выгуливаю ее, — невозмутимо сообщила Микар Унгилранг. Лошадка фыркнула, видимо в знак согласия.

— Хэх… — инспектор почесал в затылке, — …Короче: мы едем в кампус Лабораториума. Скоро там будет локальный судья Алекс Чо. А ты что, прямо на пони поедешь?

— Ага, — ответила Микар, легко вскочила на спину лошадки, и поправила шнур-кордео, наброшенный лошадке на шею и плечи. Ни седла, ни уздечки не было: freestyle.

— Зачет, — произнес Рори, — алло, Микар, а какую скорость держать?

— До двадцати километров в час, — сказала она.

— Ну, нормально, — сделал вывод инспектор Хэггис, и вскоре кавалькада из двух мини-джипов и одной лошадки двинулась в сторону кампуса.

…

Тот же день 4 июля, несколько позже. Сайпан, Гарапан-дистрикт, полоса пляжа.