Предание об Иакове как первом епископе Иерусалимском отражено у Евсевия Кесарийского, который ссылается на утраченное сочинение Климента «Очерки». В этом сочинении, согласно Евсевию, говорилось о том, как Пётр, Иаков и Иоанн поделили между собой церковную власть:
Тогда же Иаков, называемый братом Господним… которому в древности дано было прозвище «Праведный» за его исключительную добродетель, первый, как рассказывают, получил епископский престол в Иерусалимской Церкви. Климент в 6-й книге своих «Очерков» утверждает это и пишет так: «Пётр, Иаков и Иоанн, хотя и были особо Спасителем почтены, однако после Вознесения Спасителя не оспаривали друг у друга эту честь, но избрали епископом Иерусалима Иакова Праведного». В 7-й книге того же произведения он говорит о нем следующее: «Иакову Праведному, Иоанну и Петру Господь после Воскресения передал знание, они же передали его остальным апостолам, остальные же апостолы семидесяти, одним из которых был Варнава»[315]
.Наконец, после того как на страницах книги Деяний появляется Павел, внимание автора книги постепенно переключается на него. Это не значит, что Пётр утрачивает свое первенство. Однако в Апостольском Соборе он участвует наравне с другими, и, как кажется, председательствует на нем не он, а Иаков. Относительно же того, где он находился и чем занимался после Апостольского Собора, книга Деяний хранит полное молчание. Не упоминается о том, что Пётр посещал Рим, тогда как подробно описывается пребывание в Риме Павла (Деян. 28:16–31). Лука упоминает о торжественной встрече Павла в Риме местными христианами (Деян. 28:15), но Пётр среди них не фигурирует. Вряд ли автор книги умолчал бы о встрече Петра и Павла в Риме, если бы такая встреча состоялась.
Отсутствие упоминаний о Петре в том разделе книги, который повествует о пребывании в Риме Павла, вероятно, свидетельствует о том, что на тот момент Петра в Риме не было. Это, однако, не означает, что Пётр не мог появиться в столице империи до или после того. Свидетельства позднейших авторов прочно увязывают кончину Петра с Римом. К этим свидетельствам мы обратимся в следующей главе.
Смерть апостола Петра. Караваджо. 1600–1601 гг.
(Базилика Санта-Мария-дель-Пополо)
Глава 3
Пётр в других раннехристианских источниках
Прежде чем говорить о том, как Петр представлен у мужей апостольских и последующих христианских авторов, мы должны остановиться на упоминаниях о нем в посланиях Павла. Два великих апостола вели параллельную миссию, и их упоминания друг о друге вызывают особый интерес у историков. В посланиях Петра «брат наш Павел» упоминается лишь однажды (2 Пет. 3:15–16)[316]
, тогда как в посланиях Павла мы встречаем несколько упоминаний о Петре.1. Пётр в посланиях Павла
Корпус посланий Павла, по общепринятому в науке мнению, представляет собой самый ранний памятник собственно христианской литературы. Павел писал свои послания, когда еще не было Евангелий как письменных текстов – по крайней мере, в том виде, в каком они известны нам сегодня. Возможно, что какие-то Евангелия или их фрагменты уже существовали, но во всяком случае Павел на них нигде не ссылается. Это делает его свидетельство уникальным, в том числе и по отношению к Петру.
Петр – первый свидетель воскресения
В Первом Послании к Коринфянам Павел излагает суть Евангелия, которое он проповедовал коринфским христианам во время своего пребывания в этом городе:
Апостолы Пётр и Иоанн у Гроба Господня. Фреска церкви Успения Пресв. Богородицы монастыря Грачаница, Сербия. Ок. 1320 г.
Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали. Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам; а после всех явился и мне, как некоему извергу (1 Кор. 15:1–8).