Арфа Серафима: Стихотворения и переводы

Откуда ты? Зачем ко мне приник,полубезумный, бедный мой двойник?В пустой ночи страшны твои объятья.Как поздний гость с распахнутой душой,несносен ты, совсем уже чужой.Уж лучше бы упреки и проклятья…Откуда ты? И правда ли, что жив?И голос твой по-прежнему не лжив?Не плачь, родной, не мучайся — я верю,Я даже помню что-то: летний дождь,обрывки речи, шарканье подошви долгий детский ужас перед дверью…И как ты был неловок и смешон,одёргивая милый капюшон,беря её за мокрое запястье…Зачем ко мне приходишь ты, такой?Да-да, конечно, — воля и покой.

А счастья нет. Но это было — счастье…Я больше ничего уже не жду.Я пережил и дружбу и вражду.Я зло творил с лицом невиноватым.Я всею кожей чувствовал своей,как страх сквозил из окон и дверейи воздух стал удушливым и ватным.Уже я столько горечи вкусил,что мне тебя и выслушать нет сил. Я твоего не стою утешенья.Откуда ты? Тебя ведь нет давно!..Лишь чёрный дождь на тёмное окнолетит, моё смывая отраженье.1988

«Может быть, оттого не должны…»

Может быть, оттого не должныумирать мы по собственной воле,чтоб на тех не осталось вины,

кто не смог защитить нас от боли.Может быть, оттого и должнымы забыть об отравленных чашах,чтобы меньше осталось винына невольных мучителях наших.И должно быть, затем не вольнымы покинуть земную обитель,чтобы меньше осталось виныи на тех, кто нас гнал и обидел…1988

«Господи, что же случилось со мной…»

Господи, что же случилось со мной?Глохнет душа, утомляется тело.Стало бедою моей и винойвсё, что ласкалось, и льнуло, и пело.Детство к рассвету подходит к концу.Ты его пьёшь, умирая от жажды,

видя себя, вопреки мудрецу, в прежнюю реку вступающим дважды.Только вступаешь с иного конца,освободясь от истлевшего платья,мёртвую ветвь отведя от лица,тёплые руки убрав из объятья.Вслед за собой устремляешься вплавьи в прибывающем утреннем светевновь попадаешь в постылую явь,словно в свои же забытые сети.Господи, я ничего не могу!Мне не доплыть до свиданья с собой же!..Я очертанья на том берегус каждым рассветом теряю всё больше.Это — меня убивающий свет,ставший бедою моей и виною,неотвратимо сводящий на нетдаже родство между мною и мною.

1988

В это лето

От воркованья голубиногоя просыпался в это лето,чтоб ощутить себя, любимоготобой, очнувшегося где-тов чужой квартире на окраине,невероятной этой раньюявляющей подобье рая, мнедарованного Божьей дланью,столь осязаемой — хоть тронь её —и столь же не потусторонней…И тело, словно постороннее,ещё в тепле твоих ладоней,оглядывал я с удивлением: да полно! уж и впрямь — моё ли?..

* * *