Читаем Артюр Рембо полностью

5 Revue d’Ardenne et d’Argonne, сентябрь 1901 г., с. 191.

6 В.-Ф. Ундервуд, Rimbaud et l’Angleterre.

7 Э. Делаэ, Rimbaud

(1923), с. 52.

8 Э. Делаэ, Verlaine (1919), с. 170.

Глава X

ТРАГЕДИЯ ДЕСЯТОГО ИЮЛЯ

В начале июля Верлен принял решение со всем этим покончить: он повторит свой намюрский подвиг, вызовет жену в Бельгию, а если она к нему не приедет, тем хуже — он покончит с собой. В обстановке строжайшей секретности он разработал план побега, записав в своем тайном дневнике, найденном Ундервудом, что ему надо предпринять: спрятать в надежное место рукописи, белье, одежду и т. д. Предварительно он выведал, что в четверг, 3 июля, в полдень, из Лондона в Антверпен отплывает пароход.

Когда наутро Верлен, мрачный и решительный, возвращался с рынка с бутылкой масла в одной руке и селедкой в другой (Казальс говорит, что это была скумбрия, завернутая в газету, а Делаэ добавляет, что рыба была тухлой, — но не все ли равно?), Рембо, увидев его в окно, крикнул:

— Вот Верлен к нам идет дурацкой походкой, а в руках у него — масло с селедкой!

Поскольку Верлену нужен был лишь предлог, эта обидная реплика стала для него сигналом к действию. Он ворвался в комнату, как сумасшедший, бросил свои покупки на стол и, побагровев, закричал: «Ну нет! Это невыносимо! С этим надо покончить! Раз ты надо мной издеваешься, я уезжаю!»

Быстрым движением он схватил свой чемодан, который — вот чудо! — был уже собран, и вышел, хлопнув дверью. Рембо, обескураженный, с открытым ртом смотрел, как Верлен бодрым шагом удаляется от него, но потом, поняв, что это не шутка, последовал за ним.

Здесь в нашем повествовании небольшая лакуна. Рембо, несомненно, лично присутствовал, когда его спутник поднимался на пароход до Антверпена, отправляющийся из дока Сент-Катрин. Но расстояние от Грейт Колледж-стрит до дока — примерно шесть километров, поэтому они не могли пройти всю дорогу пешком. Верлен, должно быть, сел в фиакр или воспользовался каким-либо общественным транспортом. Мы не знаем и не узнаем никогда, поехали ли они на омнибусе или метро, и поспорили ли в последний раз. Так или иначе, ровно в полдень пароход поднял якорь под вой сирены, а Рембо наблюдал за этим с причала и отчаянно махал руками, не прощаясь со своим спутником, но безнадежно взывая к нему.

Все было кончено. Пароход скрылся из вида. Рембо остался без единого пенни в кармане, один в огромном городе.

На следующий день после обеда он написал беглецу письмо, еще точно не зная, по какому адресу его отправить.

Вернись, вернись, мой дорогой, мой единственный друг, вернись. Я клянусь, что буду добрей. Если я повел себя некрасиво, упорствуя в своей идиотской проделке, то я раскаиваюсь, так раскаиваюсь, что это нельзя передать словами.

Вернись, все забудется. На беду поверил ты этой глупой шутке. Вот уже два дня я не прекращаю лить слезы. Вернись. Ты должен быть мужественным, дорогой друг. Ничто не потеряно. Тебе нужно только сесть на обратный пароход. Мы снова заживем здесь очень открыто, очень спокойно. О! Я умоляю тебя! Впрочем, это для твоего же блага. Вернись, здесь все твои вещи. Я надеюсь, ты понимаешь теперь, что в нашем споре не было ничего серьезного. Ужасная минута! Но почему, когда я махал тебе, чтобы ты сошел с корабля, ты не сделал этого? Для того ли мы провели вместе два года, чтобы так расстаться? Что же ты будешь делать? Если ты не хочешь возвращаться, хочешь ли ты, чтобы я приехал к тебе?

И постскриптум:

Ответь скорее, я смогу остаться здесь только до понедельника, вечером я уеду. У меня нет денег, и я не могу отправить это письмо.

Я отдал твои книги и рукописи Вермершу.

Если я не должен больше тебя видеть, я пойду в армию или во флот.

Он думал, что это был лишь каприз, простая размолвка, каких они уже много пережили и за которой в скором времени последует примирение.


Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное