Артюр Рембо

Тем временем Верлен, два года проработав учителем в Ретеле, вновь уехал в Англию вместе со своим любимым учеником Люсьеном Летинуа и нашел место в школе в Лимингтоне, городке напротив острова Уайт. Именно здесь из письма Делаэ он узнал, что Рембо ведет крестьянскую жизнь в Роше. Верлен немедленно, чтобы не расслабляться, сочинил новую «коппейку», но его смех уже больше походил на оскал:

К дьяволу дьявола шлю, искусителя крою я бранью!Славлю ценный коровий навоз и еще поклоняюсь мычанью!Эти строки пишу я на почве своим арендаторским плугом,Я греховному миру даю под зад мощный пинок — получай

по заслугам!Австрияки, пруссаки, воришки и контрабандисты —Я сожрал вас и вами удобрил поля, и кишки мои чисты!Да, отныне я пахарь, я в браке с возделанной нивой,О мой Рош, никогда не покину тебя, до того ты красивый!

Жир в похлебке свиной и страда в летний зной — вот отрадапоэта,И мой фермерский пот в черноземе течет — так что, братцы,победа![187]

Через некоторое время после визита Делаэ Рембо вновь собрался и уехал в Александрию, но ему пришлось прервать свое путешествие в Марселе: жесточайший приступ лихорадки заставил его спешно вернуться домой.

Мало-помалу он становился все молчаливее и раздражительнее, умереннее — до аскетизма — в еде. Только лежа на теплом сеновале с книжками по прикладным наукам, сообщает Изабель, он чувствовал себя хорошо. Это было настолько невыносимо, что и два года спустя он не мог забыть тех тяжелых дней. «Я не хочу второго издания зимы 1879/80 года, — пишет он семье 15 февраля 1881 года, — я слишком хорошо ее помню».

_{Рисунок Делаэ, изображающий воображаемую встречу Верлена и Рембо. Рембо, проходя по дороге, восклицает: «Черт побери!», Верлен, опираясь на лопату, говорит: «Ба!»}

В марте 1880-го, не в силах больше ждать возвращения тепла, он опять — на этот раз окончательно — уехал в Александрию.

Осенью 1880 года Делаэ, узнав, что Верлен поселился в Куйоме, в шести километрах от Роша, шутки ради нарисовал случайную встречу двух старых друзей, изобразив обоих крестьянами, в деревянных башмаках и хлопковых колпаках. Верлен, возделывающий поле, кричит «Ба!», окликая идущего по дороге Рембо, а тот отвечает традиционным «Черт побери!»²⁹. Очевидно, что это шутка, иначе бы Верлен не написал Франциску Виеле-Гриффену 5 января 1882 года: «В мою последнюю встречу с Рембо, то есть в феврале 1875-го».

В Александрии Артюр не нашел подходящей работы и уехал на Кипр. Фирма «Эрнест Жан и Тиаль Младший» обанкротилась. Остров был сдан турками англичанам в июне 1878 года, как раз тогда, когда Рембо его покидал. Однако именно благодаря этому он смог найти место бригадира. На этот раз нужно было не добывать камень, а укладывать его. Британская администрация сооружала на горе Троодос, высшей точке острова (2100 метров над уровнем моря), резиденцию генерал-губернатора. Рембо вновь стал начальником группы рабочих; ее снабжение требовало частых разъездов верхом. Ему платили всего двести франков в месяц, но в мае оплата увеличилась. «Идет дождь, град, ветер такой, что на ногах стоять невозможно», — писал он домой в это время; его здоровье (начавшаяся аритмия) причиняло ему беспокойство. Другая забота — дворец губернатора должны были сдать в сентябре. В сложившейся ситуации он просил, чтобы ему прислали две книги, одну на английском, «Справочник по лесопромышленным и сельскохозяйственным лесопилкам», другую на французском, «Карманную книгу плотника». В конце письма он спрашивал о папаше Мишеле, батраке из Люксембурга, работавшем у г-жи Рембо, и о «Гашыне» (кобыла Графиня — так ее называл папаша Мишель).