Атаманщина

Зная хорошо Запад, где родились гибельные учения большевизма и коммунизма, зная западную культуру, оценивая пользу и вред, идущие оттуда, я явно вижу, что монгольским племенам, где бы они ни жили, грозит смертельная опасность, как со стороны русской, так и со стороны китайской революции, для которой уничтожение порядка, истинных законов и обычаев веры, а затем и самых народов, зараженных чумою революции, является главной целью.

Киргизы России уже разорены большевиками. Монголия испытала гнет беззаконий, чинимый китайскими революционерами-большевиками. Надо спасаться и начать борьбу не только одним оружием, пока еще не поздно, пока еще осталось, что спасать, пока есть силы для борьбы.

Я продумал план этой борьбы. Он одобрен Святейшим Богдо-ханом и лучшими людьми Монголии. Борьба эта в объединении всех племен Внешней и Внутренней Монголии, управляемой ныне Богдо-ханом и его правительством в Урге. Дальнейшая задача – соединение всех племен и верований Монгольского корня в одно независимое, могущественное Срединное государство, которое будет, как ветвь огромного дерева, питаться от могучего древнего древа верной прежним заветам Срединной Империи, возглавляемой императором из кочевой Маньчжурской династии, носительницы веры, верности и любви ко всем народам Великого Монгола.

Для этого нужен общий совет и обсуждение великой задачи. Призываю вас к совместной работе. Опасность очень велика. Она быстро идет вперед, медлить нельзя. Вы уже пострадали. Впереди вас ждут еще более тяжелые испытания. Поэтому призываю вас ответить на мое послание немедленно, когда и куда вблизи от границы могут быть посланы доверенные лица для свидания с вашими представителями. Помните, что промедление часто равно смерти.

Призываю на вас благословление великого Бога».

Казахские ханы не испытывали никакого восторга от прихода большевиков. Но и царское правительство добрых чувств у казахов не вызывало. Оно жестоко подавило восстание 1916 года и поддерживало русских колонистов, оседавших на исконных казахских землях после начала столыпинской аграрной реформы. Главные прелести большевистского правления – насильственная коллективизация и страшный голод начала 1930-х годов, бегство сотен тысяч уцелевших казахов в Синьцзян – были еще впереди. Тут Унгерн не ошибся. Но утопией было привлечь на свою сторону казахов и другие соседние народы лозунгом единения монгольской расы. Ведь кроме расовой принадлежности да еще кочевого образа жизни казахов с монголами ничего не связывало. Религия – другая, язык – другой. Да и перспектива оказаться в восстановленной Циньской империи на положении национального и религиозного меньшинства, пусть и пользующегося автономией, вряд ли могла вдохновить казахов на борьбу. Главное же, казахские вожди хорошо помнили, что с большевиками не справился сам адмирал Колчак, армия которого в лучшие времена насчитывала несколько сотен тысяч человек. И глупо было надеяться, что теперь эту задачу сможет решить Унгерн с парой-тройкой тысяч бойцов.

Как кажется, барон, с характерным для него отсутствием политического реализма, почти до самого конца, до взятия Урги красными, не понимал, что монгольское правительство было для него очень ненадежным союзником. И Богдо-хан, и премьер-министр Джалханцза-хутухта неизменно заверяли Унгерна в своих добрых чувствах к нему. Но уже 30 июня 1921 года Джалханцза-хутухта по поручению «живого Будды» писал советскому уполномоченному: «В настоящее время разбойники бандита барона Унгерна деморализованы и для полной ликвидации их посланные Советским правительством войска под главенством Фальского, Цэвэна и прочих, прибывшие к моему местонахождению, были приняты с наилучшим почетом. Кроме того, с ними же прибыли мобилизованные 500 человек монгол. Мобилизацию и вооружение их вполне одобряю, чтобы совместными усилиями ликвидировать белые банды, дабы водворить порядок и благоденствие. Кроме того, если впредь в Монголии будут происходить подобные бедствия, то по каждому такому случаю будем обращаться за помощью к Совроссии для защиты. Мы вошли в соглашение с прибывшим тушмэлом (представителем) о том, что для питания войска выдавать по фунту мяса, собранного у монгол, на бойца, представить им временно палатки, топливо и подводы. Доводя до сведения Вашего, г. уполномоченный Совправительства, о вышеуказанной весьма радостной встрече наших монгол с русскими войсками и взаимопомощи, надеюсь, что и впредь будет оказываться подобная помощь».