Ататюрк. Особое предназначение

Оппозиция готовила коммюнике, уточняющее условия, при которых Анкара возобновит переговоры в Лозанне, и депутаты уверены, что правительство пытается их обмануть.

Национальное собрание бурлило, и Исмет, привыкший к дипломатическим тонкостям, поражен тем, что он видел и слышал с момента своего возвращения.

Али Фуад, возглавляющий работу Национального собрания, с трудом справлялся, а избрание на пост вице-президента Хюсейна Авни, одного из руководителей Второй группы, еще более накалило атмосферу.

Депутаты больше не обсуждали вопросы спокойно, они нападают, обвиняя друг друга, сжав кулаки.

Недовольно было и правительство, поскольку подчиненный ему министр иностранных дел получал инструкции не от него, а от главнокомандующего и президента меджлиса.

Но особенно депутаты были недовольны позицией Кемаля по Мосулу, судьба которого должна была решиться на переговорах с Британией.

И Кемалю снова пришлось с утра до вечера убеждать их в том, что он не собирается отдавать Мосул, а специально откладывает решение по нему.

— Надо только немного подождать, — говорил он, — пока наша страна не окрепнет! Только и всего!

Однако решительно настроенная оппозиция встречала в штыки все его объяснения, напряжение нарастало.

На закрытом заседании 6 марта Кемаль дал волю своей ярости.

— Неужели так трудно понять, — кричал он, — что без определенных уступок Западу Турция никогда не получит более или менее приемлемых условий мира и обречена на тяжелую борьбу с мощными западными государствами?

И именно эти уступки разбивали и без того нестройные ряды Союзников, пытавшихся урвать все, что угодно, за счет друг друга.

— Я, — громыхал он, — намеренно создаю тонкую систему дипломатических противовесов, в которой Советы будут сдерживать Союзников, Британия — Францию, а Греция — Болгарию! И не понимать этого могут только глупцы, или, что еще хуже, предатели!

— Сами вы предатель! — выкрикнул не сдержавшийся Али Шюкрю, и взбешенный Гази стремительно направился к оппозиционеру, сжимая в кармане пистолет.

Лишь с большим трудом Али Фуаду удалось успокоить собрание.

Как это ни печально для Кемаля, но эта история получила весьма нежелательное для него продолжение.

По той простой причине, что 29 марта Али Шюкрю пропал.

Для его друзей из Второй группы не было ни малейшего сомнения в том, что это дело рук Кемаля, желавшего избавиться от одного из лидеров оппозиции, заткнуть рот оппозиции и подавить свободы.

Подозрения пали на Хромого Османа, командира лазов личной охраны Кемаля, который якобы был последним, кто видел Шюкрю живым.

Когда Кемаль отдал приказ арестовать его, начальник его охраны оказал вооруженное сопротивление и был смертельно ранен в перестрелке.

Подчиненых Хромого Османа допрашивал сам Кемаль, но истины так и не установил.

После доклада Рауфа о деле Али Шюкрю депутаты приняли решение выкопать труп лаза и повесить его на установленной у здания меджлиса виселице.

До столь откровенной демонстрации этого дело не дошло, и тогда оппозиция превратила похороны депутата в его родном Трабзоне в митинг протеста против тирании Кемаля.

Памяти Али Шюкрю оппозиция посвятила целое заседание, и еще долго его сторонники заявляли о том, что дух покойного присутствует вместе с ними на всех заседаниях.

Что же произошло на самом деле?

Тщательно задуманная провокация оппозиции, чрезмерное усердие преданного Кемалю начальника его личной охраны или же инициатива самого Кемаля?

Это так и осталось тайной.

Хорошо известно другое.

Истребитель греков, армян и мусульман, Хромой Осман, так или иначе, должен был сойти со сцены.

При новом порядке ему на ней уже не было места, и руки Кемаля должны были оставаться чистыми.

И далеко не случайно Исмет считал все случившееся с Али Шюкрю неизбежным всплеском десятилетиями накапливавшегося в стране зла.

— Ататюрк, — скажет он позже, — появился из существующих в стране противоречий. И его талант политика намного превосходил его военные дарования…

А вот Карабекир вспоминал о неоднократных угрозах Кемаля в адрес ненавидевшего его депутата и созданной им в Анкаре оппозиционной прессы.

Но, как бы там ни было на самом деле, очень многие истинным виновником смерти Али Шюкрю считали Кемаля и начинали его бояться уже по-настоящему.

Что же касается Кемаля, то он никогда не вспоминал ни об Али Шюкрю, ни о Хромом Османе.

Многое в этой истории так и осталось неясным.

Да и не было у него времени разбираться в деталях.

Если, конечно, депутат был убит не по его приказу…

Да и не таких мелочей было тогда Кемалю.

Оппозиция не хотела и слышать о переменах в стране.

И это было похуже надуманных (или даже ненадуманных) обвинений.

Из двух сотен подобранных им кандидатов только половина отвечала его требованиям — личной преданностью и определенными способностями.

Этого было крайне мало.

Значит, ему необходимо сформировать команду, с которой можно будет покончить с политической борьбой раз и навсегда.

Как мы уже писали, поставленный в сложные условия Кемаль еще в декабре прошлого года стал подумывать о создании Народной партии и новых выборах.