Барин 3. Наследник из Бомбея

— Я все никак не могу понять, полковник Баттист. Чего вы вообще хотите? Что добиваетесь?

— Скажу откровенно. Мы хотим очистить Западню Африку от протектората Британии, выкинуть вас, как выкинули двенадцать лет назад с этого прекрасного острова. Вы более сотни лет угнетали африканский народ, порабощали, вывозили целыми семьями в Америку… а сейчас выкачиваете из Нигерии и Ганы ресурсы… продолжаете жесткую политику колонизации…

— Почему же вы не боритесь за свободу во Франции? Французы тоже имеют колонии во всем мире…

Полковник призадумался и продолжил:

— Вы прекрасно слышали мои условия. Предупреждаю, если приблизитесь еще немного к острову — ваш фрегат будет атакован и разбит. Не пытайтесь высадиться на другой стороне острова, все побережье просматривается, везде дозорные. Можете возвращаться на свой корабль, мистер Мельбурн!

— Позвольте переговорить с пленными англичанами.

— Нет. Я не могу разрешить вам войти во двор цитадели. Не волнуйтесь, о них хорошо заботятся и кормят…

Я вернулся на корабль и все рассказал герцогу и капитану.

— Как думаете, мистер Мельбурн, сколько у них солдат? — спросил герцог.

— Даже не могу предположить. В форте тридцать четыре пушки, а еще военный фрегат за рифом. Отсюда его не видно. В любом случае, атаковать в лоб — безрассудно.

— И что вы предлагаете?

— Мы вернемся за деньгами и помощью. Сначала выкупим корабли и людей, а после нападем на этот остров тремя фрегатами и накажем этих флибустьеров.

— Послушайте, Королевский флот никогда не договаривается с пиратами и не выкупает заложников,– побагровел герцог.– Что мы скажем адмиралу Остену? Что имея один из самых мощных фрегатов флота, прибежали за подмогой, испугавшись горстки каких-то пиратов? Мы будем атаковать. Разобьем этих мятежников, освободим наших людей и корабли!

— Еще раз предупреждаю, это не шайка разбойников, а военизированное подразделение с хорошо укрепленным фортом. Капитан Роджер, почему вы молчите?

— Думаю, окончательное решение за герцогом Крауссом. Поблизости больше нет военных фрегатов, а в Англию плыть не менее двенадцати дней. За это время могут погибнуть еще заложники. Наверное и вправду нужно атаковать остров…

— Мистер Мельбурн, пока вы плавали на переговоры, мы немного покопались в рундуках и раздобыли карту острова,– произнес герцог.– Биоко — совсем небольшой остров. В западной части маленький городишко, основанный еще англичанами и три поселения. Я предлагаю следующее. Мы стоим здесь до наступления сумерек. Пусть эти мятежники пока слегка поволнуются. Затем плывем к восточной части и высаживаем двадцать стрелков. К рассвету подплывем к южной части форта, развернемся и ударим из всех пушек, одновременно высаживая десант на побережье. К этому времени наша вторая группа подойдет с тыла и ударит по врагу. Разобьем этих ублюдков в пух и прах…

Мне не очень понравился план герцога, но все же я вынужден был согласиться…

Остаток дня мы провели с дядюшкой Баком и Артуром у камбуза. Бак всегда становится необыкновенно разговорчивым, стоило ему только принять на грудь сто пятьдесят грамм рома.

— Знаете, джентльмены, когда я ходил на китобойном судне, меня всегда поражала та быстрота, с которой попадаешь в полярные края. Никогда не думал, что они лежат так близко. Однажды всего через четыре дня после Шетландских островов мы оказались среди дрейфующих льдов. Я проснулся под утро от глухого стука, это плывущие льдины бились о борт корабля. Я вышел на палубу и в изумлении увидел, что море покрыто небольшими льдинами до самого горизонта… от их ослепительной белизны море казалось еще синее… А какой был восхитительный арктический воздух!

— А зачем вы заплывали так далеко? — поинтересовался я.

— В том числе из-за охоты на тюленей, мой друг. Но это вспомогательный промысел, больше всего нас занимали киты. Не поверите, но я три года был гарпунщиком. Подкрадываться к киту — занятие потрясающее. Лодка медленно подплывает и доплыть нужно раньше, чем кит успеет уйти в глубину. И вот уже щелкает затвор гарпунной пушки, от весел летит бурлящая пена. Нос лодки врезается во что-то мягкое. Кит камнем идет на дно, нос лодки резко ложится, но животное уже на крючке, и только свистит катушка серебристого линя под ногами, что таит серьезную опасность. Если петля линя зацепится за конечность члена экипажа — этот человек погибнет. Отрезать линь — значит упустить добычу. Суровая правда жизни. Я видел как гибли люди, попадая под уходящий линь, но никто и никогда не выхватил нож, чтобы его перерезать в такой ситуации. Да… охоту на кита не сравнить с сухопутной охотой…

В этот момент в левом батарейном отсеке раздался крик. Когда мы забежали в отсек, увидели трех матросов и еще одного на полу, с раздробленной ступней. Доктор Лексли внимательно осматривал его ногу.

Лейтенант Коллин вздохнул и пожал плечами:

— Неосторожность. Не удержали пушку при установке на лафет…

Матрос стонал от боли и доктор приказал одному из матросов сбегать за водой, чтобы развести обезболивающий порошок.