Башня Зеленого Ангела. Том 1

— Да, я и сам его не люблю. — Кадрах улыбнулся в темноте. — Большую часть детства я мечтал оттуда сбежать. Моя мать умерла, когда я был совсем маленьким, а отец являлся холодным, жестоким человеком, словно специально созданным для холодного, жестокого города. Он не произносил лишних слов, обращаясь ко мне или моим братьям и сестрам, и в них никогда не присутствовала доброта. Он работал медником, и, полагаю, ему приходилось целыми днями стучать молотком, чтобы накормить нас, иными словами, он выполнял свои обязательства — и считал, что больше нам ничего не должен. В основном все жители Краннира такие же — суровые и презрительные по отношению к тем, кто на них хоть немного не похож. Я не мог дождаться момента, когда смогу уйти в мир по собственной дороге.

Однако странно для человека, страдавшего от тайн и тишины — впрочем, так часто бывает, — у меня появилась неожиданная любовь к старым книгам и знаниям. Я видел мир глазами древних — таких ученых, как Плесиннен Мирменис и Фретис из Кьюмне, — даже Краннир оказался замечательным и мистическим в своих тайнах, прятавшим не только вековую непривлекательность, но и удивительную мудрость, которыми не могли похвастать более свободные и менее загадочные места. В библиотеке Тестейна, основанной в нашем городе столетия назад самим Святым королем, я нашел родственные души в своей окруженной стенами тюрьме. Людей, похожих на меня, живших ради света прежних дней, испытывавших радость во время поисков утраченных легенд, — так некоторых наполняет ликование от преследования оленя и момента, когда им удается послать стрелу в его сердце.

Именно там я познакомился с Моргенесом. В те дни — а с тех пор прошло несколько десятилетий, юная принцесса, — он много путешествовал. И если существовал человек, побывавший в большем количестве мест, чем Моргенес, я о таком не слышал. Доктор проводил долгие часы среди манускриптов библиотеки Тестейна и знал ее архивы лучше, чем старые священники, которые о них заботились. Он заметил мой интерес к истории и забытым легендам, взял меня за руку и провел по невероятным тропам, которые я бы никогда не нашел без него. Когда миновало несколько лет и он увидел, что мое стремление к учению не исчезло с окончанием детства, он рассказал мне про Орден Манускрипта, много лет назад основанный Святым Эльстаном Фискерном из Хейхолта, Королем-Рыбаком.

Эльстан получил замок Фингила в наследство вместе с его мечом Миннеяром, но не хотел иметь ничего общего с разрушительным достоянием риммеров — в особенности уничтожением знаний. Наоборот, Эльстан хотел их сохранить, чтобы они не исчезли во мраке, и использовать, когда появится необходимость.

— Для чего использовать? — спросила Мириамель.

— Мы часто из-за этого спорили, принцесса, — ответил монах. — И никогда из-за «добра» или «справедливости» — члены ордена понимали, что на основе столь широких понятий возникала возможность вмешиваться во все.

Пожалуй, лучшее объяснение прозвучит так: Орден защищал собственные знания, не давал темным векам снова похоронить тайны, которые с таким трудом им удалось открыть. Но во многих других случаях Ордену приходилось защищать себя, а не результаты своей деятельности.

Однако в то время я почти ничего не понимал в столь сложных вопросах. Мне казалось, что Орден подобен мечте о небесах — счастливое братство выдающихся ученых, вместе раскрывавших тайны мироздания. Я всеми силами стремился туда вступить. Когда наша общая преданность знаниям переросла в дружбу — хотя с моей стороны это больше походило на любовь к доброму отцу, — Моргенес познакомил меня с Трестолтом, отцом Ярнауги, и старым Укекуком, мудрым троллем, который жил на далеком севере. Моргенес представил меня как юношу, который достоин стать членом Ордена, и Трестолт с Укекуком приняли меня без колебаний, как если бы знали всю жизнь — благодаря Моргенесу. За исключением Трестолта, чья жена умерла несколько лет назад, никто из остальных членов Ордена не был женат.

Так часто бывало за столетия существования Ордена. Члены Ордена, мужчины и женщины, больше любили знания, чем человечество. Нельзя сказать, что их не интересовали остальные люди, но они предпочитали держать их на расстоянии, поскольку в реальной жизни они отрывали их от работы. Поэтому для членов Ордена Манускрипта он стал семьей, и не было ничего удивительного в том, что любая кандидатура, предложенная доктором, принималась с радостью и любовью. Моргенес — хотя он всячески противился присвоению ему любых элементов власти — стал почти отцом для всех членов Ордена, несмотря на то что некоторые из них были старше, чем он. Впрочем, никто не знал, когда родился Моргенес.

Сидевший в темноте Кадрах рассмеялся. Мириамель медленно опустила весла в воду, задумчиво слушая рассказ монаха, и лодка медленно раскачивалась на волнах.