Башня Зеленого Ангела. Том 1

На следующий день Тиамаку стало лучше, но Молодой Могаиб так и не пришел в себя: лишь временами открывал глаза, его мучила лихорадка, он метался и бредил, что-то кричал, и, когда Тиамак переводил его слова, они больше всего походили на кошмарные видения, которые он сам пережил, а в тихие периоды Молодой Могаиб лежал неподвижно, точно мертвец. Тиамак поил его отварами, которые делал из лекарственных растений, собранных на берегах реки, но они не помогали.

— У него сильное тело, но я думаю, что разум пострадал. — Тиамак печально покачал головой. — Возможно, он находился у них дольше, чем я думал.

Они плыли по Вранну, в основном направляясь на север, но им приходилось выбирать кружные пути, которые знал только Тиамак. Теперь уже не вызывало сомнений, что без него они были обречены на очень долгие скитания по болотам. Мириамель не хотелось думать о том, чем бы они закончились.

Она устала от болот. Спуск в гнездо наполнил ее отвращением к грязи, вони и странным существам, которые населяли Вранн. Он был ошеломляюще живым — впрочем, как и таз, полный червей. Ей не хотелось провести здесь ни одного лишнего мгновения сверх необходимого.

На третью ночь после бегства из гнезда Молодой Могаиб умер. Он кричал, как перевел Тиамак, о «солнце, бегущем в обратном направлении» и о крови, что текла по улицам городов обитателей материка, точно дождевая вода, потом его лицо покраснело, а глаза выпучились. Тиамак попытался влить ему в рот воды, но не смог разжать челюсти. Через мгновение маленький вранн застыл в неподвижности. И еще долго после того, как сияние жизни ушло из его широко раскрытых глаз, тело оставалось застывшим, как деревянный шест.

Тиамак был огорчен, хотя старался сохранять спокойствие.

— Мы не дружили с Молодым Могаибом, — сказал он, когда они накрыли плащом его лицо, — но он оставался последней связью с моей деревней. Теперь я никогда не узнаю, что там произошло — может, ганты их всех поймали и отнесли в свое гнездо… — Его губы дрогнули. — Или им удалось сбежать в другую, более безопасную деревню, когда их рейд потерпел неудачу.

— Если такие деревни еще существуют, — сказал Кадрах. — Ты говорил, что во Вранне много гнезд гантов. Возможно ли, что опасным стало только одно?

— Я не знаю. — Маленький вранн вздохнул. — Для этого мне пришлось бы вернуться и начать поиски.

— Но только не в одиночку, — твердо сказала Мириамель. — Оставайся с нами. Когда мы найдем Джошуа, он поможет тебе отыскать твой народ.

— Сейчас, принцесса, — сказал Изгримнур, — ты не можешь знать наверняка…

— Почему? Разве в моих жилах не течет королевская кровь? Неужели это ничего не значит? Кроме того, Джошуа потребуются любые союзники, которых он сумеет найти, а враннов следует уважать, как нам не раз доказал Тиамак.

Ее слова невероятно смутили болотного жителя.

— Вы очень добры, леди, но я не могу рассчитывать на исполнение вашего обещания. — Он посмотрел на накрытое тело Молодого Могаиба и вздохнул. — Нам нужно что-то сделать с телом.

— Похороним его? — спросил Изгримнур. — Но как это сделать в такой сырой земле?

Тиамак покачал головой.

— Мы не хороним наших мертвецов. Утром я вам покажу. А теперь, если вы не против, я должен немного пройтись. — И, хромая, он ушел из лагеря.

Изгримнур с сомнением посмотрел на тело.

— Мне не нравится, что он нас с ним оставил.

— Ты боишься призраков, риммер? — с неприятной улыбкой спросил Кадрах.

Мириамель нахмурилась. Она надеялась, что, после того как огненные снаряды монаха помогли им спастись, вражда между Изгримнуром и Кадрахом отступит. Герцог и в самом деле был готов заключить мир, но гнев Кадраха лишь усилился, стал более холодным и отталкивающим.

— Нет ничего дурного в осторожности… — начал Изгримнур.

— Прекратите оба, — раздраженно сказала Мириамель. — Тиамак только что потерял друга.

— Не друга, — поправил Кадрах.

— Хорошо, соплеменника. Ты слышал, что он сказал: других людей в деревне он не нашел. Это единственный вранн, которого он видел! А теперь он мертв. Ты бы тоже захотел немного побыть один. — Она повернулась на каблуках и села рядом с Камарисом, старый рыцарь плел из травы что-то вроде ожерелья.

— Ну… — сказал Изгримнур, но смолк и принялся жевать бороду.

Кадрах также помалкивал.

Мириамель проснулась на следующее утро, но оказалось, что Тиамак еще не вернулся. Однако ее страхи рассеялись, когда он появился в лагере с большой охапкой крупных листьев масличной пальмы. Он завернул в них Молодого Могаиба, слой за слоем, словно пародируя действия священника в Доме Последнего обряда в Эрчестере, и очень скоро остались видны лишь источавшие масло зеленые листья.

— Теперь я его возьму, — тихо сказал Тиамак. — Вы не должны следовать за мной, если не хотите.

— А ты бы хотел, чтобы мы с тобой пошли? — спросила Мириамель.

Тиамак некоторое время смотрел на нее, а потом кивнул.

— Да.

Мириамель позаботилась о том, чтобы и остальные пошли с Тиамаком, даже Камарис, которого, казалось, гораздо больше интересовали птицы с необычными хвостами, сидевшие на ветках у него над головой, чем трупы и погребальные ритуалы.