Баталист. Территория команчей

От взрыва деревья на другом берегу содрогнулись, и уже вроде бы затихавшая перестрелка среди горящих домов возобновилась с новой силой. После детонации первого снаряда последовали другие взрывы, и Барлес по звуку определил, что стреляли из стомиллиметрового орудия одного из тех старых танков Т-54, что достались мусульманам во время наступления. Наверное, сейчас на другом берегу черепицы крыш взлетают на воздух, и с минуты на минуту последние хорватские защитники Биело-Поля должны оставить свои позиции. «Если уже и туда дошли танки, – подумал Барлес, – значит кольцо окружения скоро сомкнется вокруг Биело-Поля. Скоро танки появятся из-за поворота, и мост будет виден им как на ладони». Поэтому Барлес решил вернуться к Маркесу.

Когда он переходил дорогу, слышно было, как несколько пуль просвистело очень высоко, почти на пределе своей дальности. Шальные пули с того берега – у них не было определенной цели, и они падали на асфальт с тихим позвякиванием, как будто кто-то тряс в воздухе длинным куском проволоки. Дзинь. Дзинь. Барлес инстинктивно наклонил голову, прислушиваясь к свисту пуль, но тут же вспомнил: свистит не та пуля, что убьет тебя. Наоборот, смертельная пуля прилетает неслышно, не объявляя при этом: «А вот и я!»

«Ведь что такое на самом деле война? – рассуждал про себя Барлес, подходя к Маркесу. – Это нескончаемые килограммы, тонны металлических осколков, разлетающихся в разные стороны». Это пули, осколки, снаряды, летящие прямо или по причудливым, непредсказуемым траекториям; они отскакивают рикошетом, сталкиваются в воздухе, зигзагом рассекают пространство, пробивают кожу, вырывают куски мяса, ломают кости, разбрызгивают кровь по земле и стенам домов. Даже после двадцати лет работы военным журналистом Барлес все еще поражался хитроумности этих кусочков металла – начиная с «прыгающей» мины, которая взорвалась не на земле, когда Секс-символ наступил на нее (коническая форма рассеивания осколков, смертность шестьдесят процентов), а в воздухе (зонтичная форма, смертность восемьдесят пять процентов), – и заканчивая кумулятивными снарядами и пулями калибра 5,56, которые в последнее время тоже используются на всех фронтах Боснии, поскольку торговцы оружием получили стабильные рынки сбыта.

Дзинь. Дзинь. Просвистели еще две пули, но на этот раз Барлес уже не стал пригибаться; во-первых, не удивился, а во-вторых, на него смотрел Маркес, лежавший на косогоре рядом со своим «бетакамом». «Пули калибра 5,56 тоже не так просты, как может показаться на первый взгляд», – подумал Барлес. Выпущенная из ствола, такая пуля, в отличие от своих более тяжелых сородичей, летит на пределе равновесия, поэтому, встречая на пути тело, меняет траекторию. То есть вместо того чтобы пройти навылет, она закручивается, мечется внутри, дробя на своем пути кости и разрывая органы, – вот такая хитрость. Конечно, от нее погибает меньше людей, чем от натовского калибра 7,62[191] или от самого короткого автомата из семейства Калашниковых; но все заранее тщательно продумано. Если пуля просто убивает, это полдела – это означает, что у противника есть убитые, и точка. Гораздо эффективнее нанести удар так, чтобы у противника было не столько убитых, сколько тяжелораненых – в том числе с раздробленными костями, оторванными руками и ногами, – которым требуются эвакуация и лечение. В этом случае необходимы дополнительные усилия по организации транспорта, разрушается вся схема поставок и подрывается боевой дух. Просто убивать противника уже не в моде. Сейчас все стремятся причинить противнику максимум вреда, чтобы он не знал, куда ему девать всех своих раненых – хромых, без рук, без ног, парализованных. К подобной тактике ведения войны, догадывался Барлес, генштабы разных стран пришли после изучения доклада – статистические данные по войне во Вьетнаме в сравнении со статистическими данными Наполеоновских войн, или кто его знает, с чем еще, – который какой-нибудь высококвалифицированный специалист написал, предварительно проанализировав факторы, тенденции и параметры. Барлес представлял себе, как этот аналитик – Мортимер или, может, Маноло, – сняв пиджак, сидит за письменным столом в кабинете, а его секретарша приносит ему кофе. «Спасибо». – «Как у вас дела?» – «Спасибо, очень хорошо. Семь тысяч убитых сюда, десять тысяч туда, и остается еще пять; черт, как горячо! Послушай, красавица, будь любезна, принеси мне статистику по ожогам от напалма… Да нет, это по гражданским лицам, а мне нужно по солдатам пехоты. Спасибо, Дженнифер (или Марипили). А не хочешь пропустить со мной по рюмочке после работы? Ну и что, что ты замужем? Разве это так важно? Я тоже женат».