Базар житейской суеты. Часть 4

Однакожь, оскорбленія мужчинъ были просто мелки и ничтожны въ сравненіи съ той симпатіей, которую оказывали ей женщины извстнаго разряда. Мистриссъ Креккенбери и мистриссъ Вашингтонъ Уайтъ, на пути въ Швейцарію, остановились на нсколько времен въ Булони. Ихъ сопровождали полковникъ Горнеръ, молодой Бомборисъ, старый Креккенбери и маленькая дочь мистриссъ Уайтъ. Эти женщины не избгали мистриссъ Родонъ. Совсмъ напротивъ: он обнаружили самое искреннее соболзнованіе, говорили, утшали ее, хныкали и покровительствовали ее до такой степени, что мистриссъ Бекки бсновалась отъ припадка внутренней злобы? Какъ? Терпть такое покровительство! думала она, когда вся эта компанія спускалась внизъ по окончаніи своего дружескаго визита. И Ребекка слышала, какъ хохоталъ на лстниц юный Бомборисъ, и знала очень хорошо, чмъ и какъ должно объяснять эту веселость. Этотъ визитъ сопровождался для мистриссъ Бекки весьма непріятными послдствіями. Каждую недлю выплачивала она въ трактир свои маленькіе счеты; угождала всмъ и каждому, улыбалась хозяйк, называла лакеевъ messieurs, горничныхъ mesdemoiselles и mesdames, безпрестанно извинялась передъ ними и была вообще до-крайности учтива, что, какъ извстно, съ успхомъ замняетъ денежные подарки, на которые мистриссъ Бекки была нсколько скупа. И что же? Содержатель гостинницы прислалъ къ ней записку съ покорнйшею просьбою немедіенно оставить его домъ. До него дошли слухи, что мистриссъ Родонъ, по своему подозрительному характеру, не можетъ быть терпима въ порядочномъ отел, гд, по ея милости, не хотли останавливаться другія англійскія леди. И мисстриссъ Бекки принуждена была нанять для себя квартиру въ глухой улиц, скучную и совершенно уединенную квартиру.

При всемъ томъ, она крпилась еще очень долго, стараясь занять приличное мсто между порядочными людьми и побдить скандалъ. Каждое воскресенье аккуратно отправлялась она въ капеллу, и пла громче всхъ. Она принимала живйшее участіе въ судьб вдовъ-рыбачекъ, мужья которыхъ погибли въ послднюю бурю, длала имъ филантропическіе визиты, утшала другихъ несчастныхъ, подписывалась на лоттереи въ благородныхъ собраніяхъ, и не хотла танцовать. Словомъ, все длала мистриссъ Бекки, что только имло респектэбльный характеръ, и вотъ почему мы съ особеннымъ удовольствіемъ останавливаемся на этомъ період ея карьеры; въ другихъ мстахъ мы поневол должны быть кратки. Она видла, какъ избгаютъ ея порядочные люди, и, однакожь, принуждала себя смотрть на нихъ умильными глазами; вы бы никакъ не догадались по ея физіономіи, какія муки и страданія испытываетъ ея бдное сердце.

Исторія ея была для всхъ таинственной загадкой, и въ город составились о ней самыя разнообразныя мннія. Одни утверждали прямо и безъ всякой церемоніи, что мистриссъ Бекки отчаянная злодйка; другіе, напротивъ, готовы были объявить подъ клятвой, что она невинна, какъ голубица, и тго во всемъ виноватъ ненавистный ея мужъ. Въ мнніи нкоторыхъ особъ возвысилась она преимущественно тмъ, что проливала самыя горькія слезы о своемъ малютк и выражала самую неистовую скорбь, когда упоминала ето имя, или когда встрчала мальчика, похожаго на ея маленькаго Родона. Этимъ средствомъ она между-прочимъ преклонила на жалость чувствительное сердце мистриссъ Альдерни, богатой Англичанки, проживавшей въ Булони, и которая задавала здсь великолпные балы для всхъ своихъ соотечественниковъ. Мдстриссъ Родонъ залилась горьчайшими слезами, когда увидла мастера Альдерни, пріхавшаго къ свои матери на каникулы изъ пансіона доктора Свшителя.

— Отчего вы такъ плачете, моя милая? спросила мистриссъ Альдерни.

— Могу ли я не плакать?.. О, Боже, мой! Сынъ мой однихъ лтъ съ вашимъ малюткой, отвчала Бекки самымъ раздирательнымъ голосомъ.

Затмъ она принялась уврять, что мастеръ Альдерни похожъ на ея юнаго Родона, какъ дв капли воды. Все это разумется, была чистйшая ложь; между малютками, собственно говоря, было пять лтъ разницы, и сходство между ними было, съ позволенія сказать, такое же, какъ между мною и вами, возлюбленный читатель. Мистеръ Венгемъ, отправлявшійся за границу въ Киссингенъ для соединенія съ лордамъ Стейномъ, счелъ своей обязанностію вывести изъ заблужденія мистриссъ Альдерни насчетъ этого пункта.

— Могу васъ уврять, сударыяя, сказалъ онъ, что я умю гораздо правильне описать маленькаго Родона, чмъ его мама. Ребекка ненавидитъ своего сына и едва-ли видла его когда-нибудь; мальчику тринадцать лтъ, тогда-какъ мастеру Альдерни, если не ошибаюсь, не будетъ и девяти; онъ блондинъ, между-тмъ какъ сынъ вашъ брюнетъ.

Словомъ, мистеръ Венгемъ совершенно образумилъ добродушную леди насчетъ нашей героини.

И какой бы кружекъ ни составляла вокругъ себя мистриссъ Бекки посл невроятныхъ усилій и трудовъ, недоброжелатели ея втирались всюду и разрушали ея планы, такъ-что бдняжк приходилось снова начинатъ свою гигантскую работу. Судьба ея была истинно плачевна.