Белая радуга

Маго, застыв на месте, моргал ресницами, стараясь понять, о чем речь. Как это «брать чужого»? Он что же… не родной им?

Скрипнула дверь в соседнюю комнату, оттуда выглянула бледная до синевы бабушка, быстро заговорила с отцом на татарском – Маго знал лишь отдельные слова, поэтому даже не вслушивался, смотрел тупо на мать. Впрочем, отец тоже не стал слушать, а продолжил орать:

– Ты мне что тогда говорила, а? Что это нам благословение? Что Аллах послал? «Посмотри, как он похож на нас, это точно наш малыш!» – Вытянув губы трубочкой, он отвратительно сюсюкал, вроде как копируя мать. – А что вышло? Взяли в семью больного, от невесть каких уродов рожденного! И теперь он смотрит мне в глаза и говорит, что лишен обычных человеческих чувств! Но не-ет, с меня довольно! Откуда взяла, туда и возвращай.

– Но это невозможно! – задохнулась, схватилась за грудь Танзиля.

– Знать ничего не хочу! Ты слышала, что он сейчас сказал: ничего не боится, даже чувства такого не знает. А ночью вырежет нас всех подчистую, раз никто ему не указ! Я с монстром рядом жить не стану!

Маго видела, что мать взяла себя в руки – такое с ней случалось от отчаяния. Она оторвала испуганный взгляд от мужа, посмотрела сыну прямо в глаза и вдруг… улыбнулась. Голос ее прозвучал ласково, но твердо:

– Сынок, иди в свою комнату. Ни о чем плохом не думай. Я приду к тебе через десять минут, и мы поговорим, хорошо?

– Ладно, – кивнул мальчик.

Ушел к себе и плотно затворил дверь. Раньше отец не позволил бы ему вот так запросто выйти сухим из воды, но на этот раз слова не сказал. Магомет успел переодеться в домашнее, выгрузить на стол учебники, включить комп, а в квартире все так же стояла подозрительная тишина. Очень хотелось есть, Маго уже прикидывал, не смотаться ли на кухню за едой, а потом уже подумать о более серьезных вещах. И тут вошла мама.

– Пойдем ужинать, сыночка, – сказала она так спокойно, будто не было этой безобразной сцены.

– А он? – спросил Маго.

– Отец ушел, сказал, что хочет прогуляться. Думаю, ждать его скоро не стоит. – Она горько усмехнулась.

– Мам, так я не понял: это все правда? – спросил он, не двигаясь с места. – Я не родной ваш сын? А тогда кто я такой?

– Маго, выкинь из головы все, что наговорил отец, – строго произнесла мама. – Да, мы не могли иметь своих детей, так бывает. Я обратилась в дом ребенка и нашла там тебя. Ты был такой… словно ожила моя детская фотография. Темные волосики, глазки-вишенки. Я отдала тебе всю свою любовь, поэтому даже не смей говорить, что ты нам не родной.

– Но он…

– Да, подразумевалось, что все это останется в тайне. К сожалению, твой отец не пожелал до конца идти по этому пути. Только что я сказала ему, что ни о каком возврате речи идти не может, – ты мой сын и будешь им всегда, даже если придется растить тебя дальше без него. Отец взял время подумать. А теперь пойдем за стол. Небось твоя Жулька заждалась, в это время я всегда выношу ей остатки еды. Ну?

Она сделала шаг к сыну, взъерошила ему волосы и чуточку подпихнула в плечо. Маго встряхнулся, как пес, отгоняющий от себя заботы, и ответно пихнул ее в бок – они любили так толкаться, когда он был дошколенком. И сказал:

– Ага, мам, пошли.

Глава 10

Из глубин памяти

Родители от директора вернулись вдвоем, бережно поддерживая друг дружку. Как и предполагала Таня, ругать или тем паче подозревать ее в ужасных вещах никто из них и не думал, но лица у отца и матери были одинаково бледны и печальны. К тому времени девочка уже пару часов пробыла в обществе брата, а он постарался утешить сестру и накормить ее хотя бы салатом с куском вареного мяса. Жизнь больше не казалась абсолютной трагедией, но родителей было жаль.

– Вы очень сердитесь? – спросила Таня, когда вся семья уже сидела за столом: родители ужинали, дети составляли компанию.

Впрочем, Вовка, чуточку подумав, тоже потянулся за тарелкой и устроил себе полноценный ужин номер два.

– Конечно, нет, милая, – мягко ответила за обоих мать. – Но как же нам с отцом тебе объяснить, что нельзя, недопустимо быть такой доверчивой? Мы в растерянности. Ну, расскажи, Танюша, как ты могла взять сумку у совершенно незнакомой девочки, поверить какому-то путаному рассказу?

– Хорошо хоть, там не бомба была, – хмыкнул отец.

– Но я потому и взяла, что она назвалась моей одноклассницей и ей нужна была помощь, – попыталась оправдать свой поступок Таня. – Презумпция невиновности, понимаете? У меня не было повода ей не доверять.

Родители синхронно вздохнули, а мать сказала:

– Полагаю, если бы о подобной услуге тебя попросила одноклассница, с которой у тебя уже была стычка, ты бы и ей не отказала?

Таня подумала немного и вынуждена была признать:

– Да, ей я тоже помогла бы… Погодите, а вы откуда знаете про Зимину и про нашу с ней стычку? Я вроде не говорила.

– А ты догадайся, – заулыбался отец.

Мать покосилась на него неодобрительно. Она была настроена на серьезный разговор.