Белая радуга

Злата впала в ступор. Она точно знала, что ничем не опозорила семью, не сделала ничего дурного. О чем же отец говорит? Она едва расслышала топот Раду, идущего к двери, и в последний момент успела скатиться со ступенек и спрятаться за крыльцом. Отец прошел мимо, что-то сердито бормоча себе под нос, шваркнул калиткой. Тяжело переводя дыхание, девочка попыталась взять себя в руки.

То, что она не родная в семье, – не новость, конечно. Злату давно просветили братья, да и мать не скрывала. Правда, Мирела стояла на том, что взяла ее из приюта, потому что уж очень хотела доченьку. А вот другие твердили, будто Злату попросту нашли в лесу. Раньше она не очень много об этом думала – что ж, настало время все разузнать.

Девочка взбежала по ступенькам. Мать была на кухне, чистила картошку. Глянула на дочь коротко и тут же отвела покрасневшие от слез глаза.

– Мама, я подслушала ваш разговор с отцом, – с ходу призналась Злата. – И мне многое непонятно. Расскажи правду: как я оказалась у вас?

Мирела вздохнула, потом еще и еще раз. Махнула узкой, перепачканной землей ладонью.

– А, скрывать тут нечего, расскажу. Восемь лет назад дело было. В тот день я и еще несколько наших женщин шли из поселка в город. Очень рано было, городской парк на замке, ну а мы – через щели в ограде, чтобы путь сократить. Другие ушли вперед, а я отстала, по телефону говорила с Раду. Вдруг слышу – за кустом словно рычит кто. Я испугалась, замерла. Подумала, неужто волк или кабан забежал из леса. Не могу от страха пошевелиться, а сама все на куст смотрю. Потом между веток заметила руку, маленькую, детскую. Куст обежала, а там – ты. Голая совсем, волосики мокрые, трясешься. Я разом тебя в передник замотала и побежала домой. Раду тогда сильно ругался, не хотел тебя брать. Говорил, что из-за тебя полиция может нагрянуть. А уж когда понял, что ты не разговариваешь, только рычишь и воешь, то и вовсе!.. – Она снова взмахнула рукой и помотала головой, так что косы хлестнули по лицу. – Но я тогда нашего младшего Кольку носила, так что пожалел он меня, дал согласие принять тебя в семью. А знаешь, я ведь даже объявления городские читала и газеты специально покупала – вдруг кто ищет тебя. Только нет, не искали.

– Мама, – приступила Злата к вопросу, который больше всего ее волновал, – почему отец сказал, что от меня все шарахаются и дурное про нас говорят? Что я такого сделала?

Мирела снова на нее быстро взглянула и сразу отвернулась. Проговорила быстрым, словно придушенным голосом:

– Ничего ты плохого не сделала. Просто… люди болтают, что взгляд у тебя какой-то особый, колдовской, боятся его. Ну да этой беде легко помочь: ты просто не смотри никому в глаза, слышишь? Отводи взгляд, ничего в этом хитрого нет.

– И тебе не смотреть? – уточнила Злата.

Мирела горько вздохнула.

– И мне не смотри, пожалей свою маму.

Учебный год Злата окончила с одними пятерками. Классная руководительница, вручая ей дневник, спросила сдержанно, словно не сомневалась в ответе:

– Что, ждать тебя в восьмой класс?

Она тоже старалась не встречаться со Златой взглядом, эта манера у нее появилась пару месяцев назад.

Девочка только вздохнула и плечами пожала.

Прошел июнь, отец с братьями уехали в соседний городок навестить родню. Мирела приболела, и ее не взяли, Злата осталась ухаживать за матерью. Впрочем, стоило машине отъехать от дома, как мать встрепенулась, села на кровати и с таинственным видом подозвала к себе приемную дочь.

– Тебе нужно уехать, – без предисловий начала она. – После этой поездки тебя точно просватают, а я этого не хочу. Не твоя это судьба.

– Но куда же мне ехать? – перепугалась Злата, знавшая в своей жизни только родной поселок и еще ближайший городок. Даже в Питере она была всего пару раз с братьями по каким-то их делам.

– Я договорилась с одной своей дальней родственницей, – сказала Мирела. – Она из наших, но ученый человек, закончила институт и замуж вышла за русского. В Питере она живет. С родней давно не общается, но тебя согласна принять в дом. Денег я немного раздобыла, не хочу, чтобы ты из милости у нее жила. И после буду отсылать. Свидетельство о рождении тебе сделала. Закончишь там школу, потом выберешь, чем тебе заняться.

– Но я буду видеться с тобой?! – воскликнула Злата.

Разлука с отцом и братьями ее мало волновала, но мама…

– Посмотрим, – уклончиво отозвалась Мирела. – Главное, ты знай, что я тебя люблю, всегда любила. Вот с того самого момента, как на руки первый раз подхватила, ты в мое сердце и вошла.

Злата не выдержала и в голос разрыдалась.

На рассвете Мирела проводила дочь на первую электричку в Питер. За спиной у Златы болтался совсем легкий рюкзачок, мать не велела брать одежду. Наверное, ей хотелось, чтобы исчезновение девочки не выглядело как побег, она боялась гнева мужа и всей родни, поэтому просто сняла с пальцев и с шеи несколько золотых колец и цепочек, отдала дочери на крайний случай.