Белые пешки

Черная портьера колыхнулась – спасибо, не обуглилась. Валаар вошел, бодро помахивая дипломатом, осмотрелся с видом не то собственника, не то санитарного инспектора и, приблизившись, радостно заявил:

– О-о! Ну наконец-то тут тихо и не помоечно! Привет, привет!

Серый костюм, лиловая рубашка, белый галстук, значок – два лотоса на алой эмали. Лживый интеллигентный лоск, а ботинки-то, ботинки в пыли! Зато взгляд будто взвешивал каждую чужую мысль на сверхточных весах и бросал в сторону за ненадобностью. Убожество. Наваливаясь на стойку, Зиновий презрительно отклячил губу: его-то мыслей хлипкие весы бывшего смертного, что бы этот смертный из себя ни корчил, никогда бы не выдержали. Секунды тянулись. Его немо подначивали: «Начинай». И он начал:

– Я тебя и не ждал. Кажется, в последний раз ты мотал срок, да?

«И тебя не отпускали». Это, увы, значения не имело. У нижних тюрем много общего с тюрьмами смертных: уродливая униформа, мерзкая еда, хорошие шансы стать чьей-то сучкой. Но в главном они различаются: чтобы освободиться из тюрьмы Ада, ее не обязательно покидать физически – достаточно начать с лазеек в умах тех, кто на свободе, – хлипких, порочных, жадных до запретного и готовых самостоятельно открыть дверь в душу. Валаар с умами работал хорошо и был очень терпелив, за пять веков управился, превратившись из бестелесного духа в эту кровь с молоком. Да и Хаос, будь он неладен…

– Было дело. – На теме Валаар не задержался, тут же экзальтированно воскликнул: – Слушай, как я скучал по смертным! По святости и наивности, по цветам зла вроде гордыни и гнева и по еде, по еде, конечно! – Он приметил на краю стойки блюдо с не доеденными кем-то фисташками в васаби и мигом запустил туда лапу. – Ты, вижу, тоже, раз трешься тут и даже посуду сам моешь…

Зиновий покосился на свои мокрые покрасневшие руки.

– И почему вас, смертных, так пугает мытье посуды? Прекрасное занятие.

Его проигнорировали. Валаар, которого, к сожалению, не пронял острый японский хрен, тоже навалился на стойку и фамильярно подмигнул:

– А знал бы ты, где я сейчас тружусь…

– Где? – лениво уточнил Зиновий. Ответ он знал, ему скорее была интересна характеристика, которую Валаар даст месту своей работы.

– Готовлю отборных наркодельцов. Блестящих специалистов, сажающих людей на самую страшную дурь. С галлюцинациями на весь экран, всплесками чувств, взрывами мозгов… короче, на книги. Редакторов я учу, во как.

– Какой жаргон. – Зиновий поморщился. – «Дурь», «взрывы мозгов». Где высокий средневековый слог, где баллады и сонеты?

– Там же, где и само Средневековье, – и опять Валаар смачно хохотнул.

Зиновий кисло кивнул. Клоунада ему надоела. Даже когда Валаар был в штате, выносить его долго не получалось, его всегда было слишком много. Порой поражало, что, охотясь за душами, он каждый раз изобретал парадоксальные многоходовки с хитросплетениями манипуляций, а не просто выпрыгивал из кустов, подхватывал жертву под руку и начинал стендап-шоу.

– Что пришел-то? Зачем распугал мне клиентов? – Зиновий ухмыльнулся, погладив ладонью полированную стойку. – Я беден как церковная мышь, работаю за чаевые…

Валаар отзеркалил его ухмылку, сожрал еще фисташек и прищурился.

– Бедняга. Перед кем кривляешься?

– Перед таким же шутом. – Зиновий попробовал фисташку сам и проглотил с трудом: ядреные, заразы, конкретно ядреная партия! Похоже, его гримасу «слишком остро» приняли за проявление совершенно других чувств: Валаар аж засиял.

– О-о-о! – Глаза сверкнули. – Уже ставишь меня равным себе? Ты? Лестно, а!

Зиновий только пожал плечами: каждый слышит то, что хочет, и выворачивает, как вздумается, людишки – особенно. Желая чем-то отлакировать васаби, он прошел к полкам, пошарил там и вернулся с бокалами и коньяком – самым дешевым, конечно. Транжирить что-то французское он не собирался.

– Юноша, мальчик, деточка, – как ни в чем не бывало заговорил он, разливая алкоголь, – крутость твоя не оправдывает вольностей в мой адрес, прикуси язык. И прими бесплатный совет: «Мой дом – моя крепость». В этой крепости лучше не хамить. – Он помедлил. Один железный довод у него был, никуда не делся за несколько веков. – Да, тебя хорошо обучали там, в этих ваших монастырях. Да, ты управился с Хаосом. Но, похоже, пока не можешь носить его в кармане.

– Еще смогу. – Буркнув это, Валаар сграбастал бокал и поднес к носу. Предсказуемо скривился: – Такая же дешевка, как большинство соблазнов, которым вы подвергаете смертных?

– Еще дешевле! – просиял Зиновий. – А вообще меня всегда это поражало.

– Что? – Валаар окончательно придвинул к себе блюдо с фисташками. То ли слишком хороший аппетит, то ли не до конца восстановившиеся вкусовые рецепторы, способные пока воспринимать лишь крайне яркие вкусы.

– Ну как ты неблагодарен даже для смертного.

– Я-то?!