Белые пешки

Иногда кажется, что эта тетрадь – живое существо вроде гигантского хомяка, которого надо кормить. Мы уже два месяца этого не делали, но мы не виноваты. Детскую площадку вместе с Дубом обнесли строительным забором, чтобы починить и наставить навороченных каруселей, качелей, горок. Пробиться туда мы не смогли. Боялись даже, что Дуб срубят, но нет.

Скамейки теперь воняют краской. Песок в песочнице приобрел золотистый «пляжный» оттенок. Появилось несколько огромных лестниц, и комплекс с канатными мостиками, и даже пара домиков-крепостей, где можно играть в рыцарей. А вот Синий Дуб остался прежним, и тетрадь там же: слегка отсырела, несмотря на защитный пакет, и в ней завелись жуки, но так цела.

Может, нам всем и нужен был перерыв – чтобы не нести на страницах всякую чушь. Это я за себя, правда, у остальных с записями получше. А вот себя перечитал – ну ерунда ерундой, а главное, будто и не про меня! Не просто так отказывался что-то сюда добавлять. Даже не отписался, когда у меня совсем сорвало крышу от тревоги и я рванул за Марти и Крысом в L. И это было то еще приключение.

Во-первых, поищите неудачника, как я: деньги, заработанные заказом в баре на Тверской (я для них нарисовал натюрморт с бутылками), пришлось отдать родителям, потому что они разбили «мистическую машину». Да и все равно на билеты бы не хватило, так что пришлось импровизировать: отправиться продавать картины на Арбат, а парочку еще написать на глазах у потрясенной публики. Не помню кто, но кто-то в магазине, пока я еще там подрабатывал, объяснял: люди с большей охотой покупают вещи, в разработку которых внесли вклад или хотя бы уж за созданием которых наблюдали. Я подумал – и решил это проверить. Взял мольберт, холсты, краски, несколько баллончиков с блестками и пошел. Не могу сказать, что был успех, но… неплохо. Меня здорово выручил один довольно странный мужик.

Вокруг и правда собралась толпа. Почему-то всем было интересно следить за мазками кистей, за рождением образов, хотя рождались они не быстро. Дэн даже пожалел, что «за просмотр денег не берут»: собрал бы прилично. Оставалось только надеяться на покупки.

Настроение было отвратное, картина получилась соответствующая. Дэн рисовал серо-зеленое вечернее небо, футуристичный город, подсвеченный рыжим, и черный горизонт. Над домами парили белые длинноволосые силуэты с жуткими провалами глаз.

– Ангелы! – взвизгнула восторженно девочка в толпе.

– Феи! – заспорила другая.

«Мертвецы», – мрачно подумал Дэн, но промолчал.

Работы брали охотно, что-то людей цепляло. Но все равно выходило маловато, чтобы долететь до Франции, – а уж чтобы подкупить кого-то на кордонах и проскользнуть мимо… точно нереально. Задирать цены Дэн боялся; казалось, лучше продавать хоть как-то, чем никак. А время… время нервировало, убегало сквозь пальцы. Преследовала настырная мысль, что Марти с Крысом где-то там, в неизвестности, в шаге от смерти.