Белый, как снег (СИ)

- Ох, Кевин, ты глупыш! – чуть раздраженно отозвалась Грета, явно удерживая куда как более крепкие выражения, - здесь нет недостатка в крысах!

- Но Альбин говорил…

- Да они просто попрятались! А кровососы самонадеянно думают, что избавились от серого воинства. Глупость какая! Мои сладчайшие подданные неистребимы. Они умны, увертливы и живучи.

Грета зло фыркнула, и я поспешил найти себе какое-нибудь дело подальше от нее.

От удручающей неопределенности, касаемо здоровья дражайшей Греты меня спас, как ни странно, Альбин. Однажды он посмотрел на нее и произнес:

- Тебе стоит повременить с увеселениями, милая Грета. Я имею в виду – Барни придется на несколько месяцев отречься от плотских утех.

- Это еще почему? – удивилась Грета.

- В твоем положении стоит поберечься, - серьезно пояснил вампир.

- Положении?

- Ты в тягости, разве это не очевидно?

Грета совершенно по-мышиному пискнула, я тоже шокированно раскрыл рот, ибо прекрасно помнил, что у нас с Королевой Крыс детей быть не может.

- Я полагал, что ты об этом знаешь! – Альбин нахмурился, Грета, выпучив глаза, неосознанно проводила руками по своему животу, утянутому корсетом, - кстати, эту вещицу, стоит снять. Она давит на живот и может быть вредна для тебя и малышей.

- Но как? – пискнула Грета нехарактерным для нее высоким голосом, принимаясь торопливо расшнуровывать корсет, нисколько не стесняясь вампира.

- Полагаю, семя Барни подействовало на тебя не хуже, чем на человеческих женщин, - задумчиво ответил Альбин.

- О, - тут я припомнил наш давний разговор и заволновался, - у Греты родится чудовище, как от человеческой женщины?

Альбин покачал головой:

- Не знаю. Ранее я никогда не встречал никаких подтверждений самого существования существ, подобных Грете. Я не могу предсказать, что произойдет из этого союза.

Новость о состоянии Греты меня огорчила. Как будто кто-то забрал нечто, принадлежащее мне по праву. Я не ревновал, когда она спала с другими мужчинами – ведь только со мной Грета была по-настоящему счастлива, но когда ее чрево коварно зачало от другого, в то время как мне в подобном отказывало – это где-то в глубине души ранило меня. Мне требовалось утешение. Будь мы на родине, я бы знал, куда мне направить свои стопы, но здесь, в незнакомой стране, я даже не был уверен в наличии поблизости какого-нибудь городка. Не говоря уж о приличной рюмочной. О веселой девахе тоже можно было только мечтать. Впервые я с тяжестью в груди осознал, что здесь – в вампирьем царстве – все иное, все совсем не так, как дома. Женщин нет и не предвидится. Даже напиться в дугу не с кем! С этими горестями я пришел к единственному существу, которое считал другом – к Альбину.

- Хочешь, разделю с тобой печаль? – тут же предложил альбинос.

Я не видел других возможностей смягчить душевную боль, и мы предались неумеренному потреблению содержимого подвалов Альбина. В какой-то момент, когда я грустил, делясь с вампиром собственным дискомфортом, связанным с отсутствием женщин, он предложил мне хотя бы попробовать… ну, с мужчиной. Я уж было хотел по привычке оскорбиться, но с удивлением осознал, что эта идея не вызывает во мне прежнего неприятия.

Я больше года живу здесь. Вампиры не стесняясь демонстрируют свои привязанности – сидят рядышком, у них есть постоянные пары, я уж не говорю о Тимми и Уиле, которые до сих пор буквально сходят с ума друг по другу. У них даже выражение лица меняется, когда они друг друга видят. И как-то так само собой получилось, что шок и брезгливость при виде знаков внимания, оказываемых парочками своим любимым, сменились на отупелое равнодушие, а потом и заинтересованность. Иногда всплывала полуоформившаяся мысль: «как оно?», правда, обычно я с некоторым трусливым стыдом ее развеивал, намеренно отвлекая себя каждодневными делами. В эту же ночь случилось иначе. Не знаю, что тому причиной: может, вина было выпито слишком много, а, может, прикладывались мы к этой амброзии слишком много дней, точнее – ночей. Может, я чересчур сильно обиделся на Грету… кто знает? Но факт заключается в том, что вместо решительного «нет, никогда!», в ответ на слова Альбина я произнес что-то неопределенное и весьма пространное. Некое ни «да», ни «нет». Поведав Альбину про собственное абсолютнейшее незнание относительно предложенного им «пробования», я вопросительно уставился на вампира. Альбин, тревожно замерший в ожидании моей реакции, приободрился, налил мне еще вина и начал плести что-то туманное. Мой одурманенный разум с трудом разбирался в эвфемизмах и сравнениях, в конце концов я окончательно запутался и замахал руками, требуя, чтобы вампир выражался менее витиевато.

- Наверное, лучше будет, если я покажу!