Бердолька Чарли и Гертруды Богранд

Гертруда могла поклясться, что знает ответ. И поэтому была признательна, что бабушка Матильда не ответила Чарли – лишь грустно улыбнулась и сделала вид, будто читает объявление на стене:

РАСПОРЯЖЕНИЕ:

Не принимаются посылки, издающие посторонние звуки

(шорох, шуршание, звон, стук). В том числе орехи!

На несколько минут повисла пауза. Пока не освободилось приёмное окно.

– Cafra tava![15] Чем могу помочь? – Казалось, лицо молодой сотрудницы почтового отделения может вот-вот лопнуть от широкой улыбки и туго затянутого хвостика. На костюме-хитоне зелёного цвета была прикреплена эмблема «Молния» и перевёрнутый верх ногами бейдж «Рита Шлак. Стажёр». На голове у неё была фуражка с крылышками по бокам.

– Cafra tava! – Бабушка Матильда достала из сумки-дыни кошелёк. – Будьте добры, коробок почтовых спичек и воск для запечатывания.

– Одноразовые спички? Или попробуете новинку?

– Одноразовые.

– Воск для запечатывания – какого цвета?

– Обычный.

– Они все обычные.

– А самый недорогой?

– Красный. Но если вы выберете зелёный или жёлтый – сегодня у нас акция: три по цене двух.

– Спасибо, миз Шлак. Одного красного достаточно.

Толстая красная палочка прямо с потолка упала на голову Риты Шлак. Вскрикнув от испуга (оказалось, что палочка упала случайно), стажёр положила её на окошко выдачи товаров и вытянула из-под стола коробок почтовых спичек:

– С вас – шесть серебряных и два бронзовых. По возможности, без сдачи. Пакет брать будете?

– Ну и цены! – проворчал кто-то в очереди. – В прошлом месяце было четыре и один.

– В свете недавних событий, думаю, это не последнее повышение цен.

– Грабёж средь бела дня! – позади кричал старик, подмигивая бабушке Матильде. – Доброго дня!

Бабушка Матильда улыбнулась в ответ. На её щеках проступил румянец. Она расплатилась и, продолжая улыбаться, покинула отделение почты. Чарли и Гертруда последовали за ней. На двери успели прочитать выгравированную надпись:

Ни дождь, ни ливень, ни зной, ни ночной мрак не остановят гонцов в назначенном им пути.

Геродот. История, 8:98

– Мороженого, родные? – Бабушка Матильда показала сумкой-дыней в сторону небольшой улочки. – Как я говорила, тут рядом есть одно место, где мы с дедушкой Филиппом не раз проводили тёплые деньки. Правда, сейчас времени у нас с вами не очень много.

Они прошли возле красной таблички с изображением перечёркнутых букв «PGN», затем – несколько бакалей, лавок, булочных, галантерей, кондитерских и аптек. Прошли возле рекламного плаката «Каштан – снова в моде!» и «Цирюльни Дороти Берц», девиз которых почему-то был: «Красивые крылья – это естественно!»

Солнце освещало город, но с заботой о звёздах, которые не гасли днём.

– Золото и серебро. Это деньги? – спросил Чарли, когда они сидели за столиком на балконе кондитерской «Шванильный щербет» с видом на старый Александрийский маяк, широкую реку и длинный белокаменный мост с золотыми львами. Вода была такой прозрачной, что, казалось, будто под ней видны облака.

– Вам какое мороженое, родные? – спросила бабушка Матильда.

– Ванильное! – подпрыгнул Чарли.

– Вишнёвое! – не подпрыгнула Гертруда.

– Добрый день! – сказала бабушка Матильда. Как раз подошёл официант – молодой парень в полосатом красно-белом хитоне (под цвет оформления кондитерской). – Нам шванильное, пожалуйста, швишнёвое и, не знаю как сказать, банановое с «Ш». Так вот, – обратилась она уже к внукам, когда официант ушёл. – Граали. Так называются наши деньги. Есть бронзовые, серебряные и золотые. В серебряном – десять бронзовых; серебряные по размеру меньше бронзовых, а в золотых – десять серебряных. Золотые меньше серебряных. По размеру, но не по стоимости, конечно. Смотрите: за тем столиком мы с вашим дедушкой любили встречать закат. Мистер Эбс Швалинс – основатель кондитерской – приносил нам шоколадный десерт и включал патефон. Как сейчас помню. Билли Мэк пел нашу с дедушкой Филиппом песню:

И крыльями тебя я обниму,

В объятиях согрею.

Твоя душа – в моей душе:

Стань навек моею.

Бабушка Матильда улыбнулась. Грустно. Вскоре принесли мороженое. К своему бабушка Матильда не прикоснулась – отдала Чарли, который и не помнил, когда в последний раз ел мороженое: в монастыре вместо десерта была только сладкая гречневая каша. Пока Гертруда доедала свою порцию, бабушка Матильда достала из сумки-дыни свёрток, зажгла спичку и, запечатав послание красным воском, поставила печать (герб в виде льва, медведя и голубя). А затем – той же спичкой – этот свёрток сожгла. Чарли с Гертрудой переглянулись, но ничего не сказали.