Бердолька Чарли и Гертруды Богранд

Гертруда удивилась. Рассказала, что за всё время не получила от Эдварда ни одного письма. Ей было стыдно признаться, что сама она не умеет отправлять «молнии».

Эдвард покопался в рюкзаке, достав из него воск для запечатывания писем:

– Пахнет мёдом. – Он понюхал воск. – Вероятно, ма его подменила. Получается, я все свои письма просто сжигал?

– Мне запретили с тобой общаться. Я думала, ты сердишься. От твоей мамы такое письмо грозное пришло!

– Хм. Мне ма сказала, что письмо получила от вас, что ты…

– …на меня плохо влияешь, – закончили они фразу оба.

– Твоя мама обещала пожаловаться на мою бабушку, – заметила Гертруда. – Если я буду с тобой общаться.

– А ещё она обещала выкинуть Харгеста на улицу, если он не перестанет носить в дом грязь. Он всё ещё живёт со мной и носит грязь в дом каждый день. Да! Я вот зачем пришёл. – Эдвард достал из рюкзака потрёпанную тетрадь, в которой лежала вырезка из газеты «ʞинɯɔǝʚɓǝdu». – Мы ездили домой. Ма не хотела меня даже отпускать обратно сюда. Если бы не тётя… В общем, в местном «ʞинɯɔǝʚɓǝdu» ты такого бы не прочитала. А вот в нашем пишут много чего интересного.

Гертруда подошла с вырезкой газеты «ʞинɯɔǝʚɓǝdu» к тротуару, где под тусклым светом фонаря смогла прочитать:

ГЛАВНЫЙ ГРЕНАДЁР ОСВОБОЖДЁН ОТ ИСПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАННОСТЕЙ!

Расследование пожара в Монастыре Святой Марии продолжается.

Как стало известно корреспонденту газеты «ʞинɯɔǝʚɓǝdu», в расследовании пожара в Монастыре Святой Марии (Гластонбери) появились новые обстоятельства. По неподтверждённым данным, целью поджога (см. выпуск № 12823) могло быть сокрытие попытки проникновения в Непроницаемый Зал.

По версии, которую озвучил секретарь Комитета Гренадёров, подозреваемый – представитель pagan: так как всем известно, что в «Salle impénétrable» из монастыря попасть невозможно. По информации чиновника, содержимое в помещении остаётся нетронутым. Сейчас проводятся допросы возможных свидетелей. Один уже подтвердил факт попытки проникновения.

Премьер-министр Пятигуз VII Благочестивый от комментариев отказался, на время расследования освободив главу Комитета Гренадёров от исполнения обязанностей. Мнения экспертов читайте на странице 8.

– Да! – Гертруда обратилась к Эдварду. – Я слышала разговор Гробба после концерта «Пылающих жуков». Это старая газета?

– Ей две недели.

– А как узнать, что хранится в монастыре? И зачем это нужно Гроббу?

– Хм. Разве ты не должна вспомнить

? – задумался Эдвард.

– Я видела, что иногда в монастырь приходили странные люди. Они были в чёрных хитонах с капюшонами. И один раз я как-то сбежала с наказания. – Гертруда увидела, что Эдвард улыбается. – Да, когда меня наказывали, я убегала. Но потом возвращалась, чтобы никто ничего не заметил. Чщщ! Так вот. Я один раз проследила за этими людьми. Они все шли куда-то. Но в коридоре, по которому эти люди шли, был тупик. Это первое. Второе – не могу понять: в монастыре было много воспитанников. Как Гробб после случившегося оказался здесь? Неужели гренадёры ничего не знают?

– Если Гробб здесь – значит, это кому-то нужно. У меня есть несколько мыслей. Спрошу у Пэдди Кьюба – это помощник ма. Если у вас в монастыре происходило что-то тёмное, он узнает. Пэдди – мой должник.

Над Гертрудой и Эдвардом прокричал чёрный ворон.

– Мне пора, – сказал Эдвард и улетел так быстро, что Гертруда даже не успела попрощаться.

* * *

Эдвард не появлялся уже три недели. За это время не прислал ни одной «молнии». Гертруда старалась не думать ни о нём, ни о Гроббе. Да и времени думать о них не оставалось. Миз Азария Рафаи́л часто присылала повестки, а это означало, что к её встречам необходимо прочитать не одну книгу. Зато эти встречи становились интереснее. Гертруда научилась общаться с несколькими во́ронами, кормила с рук тритона, льва и валаамову ослицу, сидела на бегемоте, а также пролетала прямо над Левиафаном – чудовище по прежнему обижалось, когда его называли чудовищем. Гертруда могла поклясться, что чувствует их. И они будто это знали.