Берег. Следы на песке

На первом этаже в одном из окон горел свет. Я оставила новую знакомую в машине, прошла по тёмному коридору к двери, из-под которой струилась полоска света и постучалась.  Никто не откликнулся, и я, не дожидаясь приглашения, вошла. В кабинете, положив голову на стол, мирно похрапывая, спал врач.  С любопытством присущему человеку с медицинским образованием, я пригляделась к этикеткам на лекарствах, расположенных   в стеклянном шкафчике.  Судя по мебели и препаратам, советская эпоха здесь не заканчивалась. Рефлекторно я поморщилась при виде АСД, лекарства времён Второй мировой войны, обладающее на редкость противным запахом.  Причём каждая фракция этого зелья смердела по-разному и запоминалась раз и навсегда тому, кто хоть когда-нибудь нюхнул эту вонь. В компании с АСД стояла пара видов древних антибиотиков, здоровый флакон с «ихтиолом» и рядом миниатюрный с «марганцовкой». В центре коллекции лежало хозяйственное мыло на куске вощеной бумаги.

На стенах кабинета висели приспособления жуткого вида, больше похожие на орудия пыток, нежели на оборудование для оказания помощи животным.

За спиной спящего врача висели портреты знаменитых людей. Несколько удивила подборка: Пастер, Гагарин, Рахманинов и Булгаков. Видимо, это были своего рода гуру местного эскулапа.  Я присела на хромоногий табурет около стола и взглянула на врача. Мужчине с выбившейся седой прядью из-под колпачка я бы дала не больше шестидесяти лет. Я приподняла карандашницу на его столе и с лёгким стуком вернула её на место.  Храп тут же прекратился, и врач приоткрыл один глаз. Увидев меня, он резко выпрямился за столом и похлопал ладонями по лицу.

– Простите, что побеспокоила вас среди ночи, но у меня к вам неотложное дело, – я стянула косынку с волос.

– Что за бесовщина? – он рассматривал меня, как первоклассник новогоднюю елку ясными серыми глазами. – Ты с луны, что ли, свалилась?

– Не стоит приписывать меня к тёмным силам. Я просто съехала с трассы, – улыбнулась я, – И, с вашего позволения, сразу перейду к делу.

– Какая речь, чистый Версаль, – довольно зажмурился врач, – Дерзай рассказывай.

Этот человек вызывал доверие своей искренностью и живым интересом. Я описала ему встречу в овраге и замолчала.

– Базилио нашёлся, – вздохнув, пробормотал врач. – Бедолага! Возможно, для него лучше было бы погибнуть.

– Базилио? – покачала я головой. – А я его в девочки записала. Но, почему вы так говорите? Вы знаете владельца этого несчастного кота?

Врач ещё раз с интересом оглядел меня.

– Знаю, или, правильнее сказать, знал, – он скрипнул ящиком стола, что-то выискивая там. – И очень удивлён, что он доверился тебе.

Базилио никогда не признавал никого, кроме своей хозяйки. Врач положил передо мной выцветшую черно-белую фотографию. На ней стояла в расшитом загогулинами костюме красивая темноволосая женщина с четырьмя пантерами, лежащими в ряд возле ее ног.

– Вот хозяйка твоего найдёныша. Рената в прошлом дрессировщица, несколько лет назад вышла на пенсию и вернулась в родной город.  Привезла с собой двух таких котов, Багиру и Базилио.  Но первая, почти сразу после переезда скончалась. А Базилио Рената как сына берегла, себе могла, что-то не купить, а ему старалась, чтобы всегда мясо было. Его недавно приобрести у неё хотели. Люди тут у нас появились, целый остров в аренду взяли. За год такие хоромы отстроили. Базилио по уму там раздолье бы было. Но Рената ни в какую. Тоже можно понять —одна родная душа у неё осталась.  Рената Дмитриевна, умерла недавно. Так Базилио в дом никого пускать не хотел. Так он несчастный стонал от горя, что волосы дыбом вставали от его плача. Его даже пристрелить думали, но он в доме окно разбил и сбежал.  Люди-то, которые купить хотели, искали его потом, но тщетно. Вот такая история.

Я задумалась и, встав, подошла к окну, вглядываясь в темноту. Нужно с утра разведать, что за нувориши здесь поселились. Хочешь найти человека, не в милицию иди, а к нищим, бездомным, бандитам и цыганам. Они знают и примечают все. Так меня решил отловить Сергей, так его нашла я. Если, конечно, цыганка не соврала. Но об этом уже я подумаю утром. Сил двигаться дальше сегодня нет. Да и несчастный загнанный зверь окончательно завладел моим сердцем. Я просто обязана помочь ему.  Но как? Хорошо бы взять его в Англию и в Фаррелл-холл построить для него просторный вольер. Вопрос, как поступить сейчас.

– Простите, – я повернулась к врачу, – А вы не могли бы на некоторое время оставить Базилио у себя? Раз я пришлась ему по душе, готова забрать его, но… несколько позже.

– Нет, дочка, – сказал он, почесав в затылке, – у нас здесь слухи молниеносно разносятся, ко мне быстро приедут те, кому он так давно приглянулся. Не хочу неприятностей. Не в том я возрасте. А вот если ты сама с ними договоришься – это другое дело. Я тебя даже к ним отвезу, у меня катер есть.  Как звать-то тебя, кстати?

– Катя, – чуть запнувшись, ответила я, не в силах до конца поверить в свою удачу.