Берегини

– Скажи, Мстилейвссон, смог бы какой-нибудь чужеземный вождь заставить тебя сражаться с братьями? – усмехнулся в ответ Эйвинд. – Вот и люди на Мьолль вряд ли забыли, как хорошо им жилось при моем отце, и не пойдут за тем, кто предательски погубил его. А если кто и пойдет, то пусть его ждет та же участь, что и Стервятника – смерть!

Через день на рассвете четыре боевых корабля отправились в море. Накануне прощались все – отцы с сыновьями, мужья с женами, женихи с невестами. Ольва смотрела на драккары, кусая губы: ее мечты о большом походе по-прежнему оставались всего лишь мечтами. Да еще боязно было за мужа – случись с ним беда, что она скажет ребенку, который скоро появится на свет?

– Ты эти глупости брось, – весело сказал ей перед отплытием Лейдольв. – Я вернусь живой и здоровый, чтобы обнять тебя и моего маленького Оттара.

Ольва только вздохнула, но про себя посмеялась от души: Ботхильд еще в начале весны сказала ей, что родится дочь.

А юная Сванвид который день не могла сдержать горьких слез – так не хотела расставаться с мужем. Да и Халльдору тяжело было глядеть на нее, плачущую, сердце разрывалось… Кончилось тем, что пришла Унн и настрого велела приемной дочери умыть лицо холодной водой и улыбаться, что бы ни случилось:

– Ты жена будущего хёвдинга. Думаешь, он всю жизнь просидит у тебя под боком? С весны до поздней осени будешь спать одна – привыкай!

Фрейдис не плакала. Смирившись с предстоящей разлукой, молча помогала мужу собираться в дорогу, подавала нужные ему вещи или просто сидела и смотрела, как он укладывает в походный сундук чистые рубахи, теплый плащ, куртку из прочной кожи. И думалось ей о том, что дом без Асбьерна опустеет. Впереди будет много одиноких дней и бессонных ночей, и не у кого будет спросить совета, если возникнет надобность, и не с кем поделиться тем, что лежит на душе…

– Все хозяйство в Рикхейме на тебе остается, – сказал ей Асбьерн. – Справишься? Если что, Унн поможет тебе. И Эйрик Тормундссон – я его оставляю за старшего.

Фрейдис кивнула, и ярл взял ее за руку, притянул к себе:

– Ничего не бойся, чаечка. Только верь, что я скоро вернусь и расскажу тебе о победе над Олавом Стервятником. Твоя вера щитом мне будет, самым верным оберегом станет. А потом вместе поплывем на Мьолль, чтобы как следует повеселиться на свадьбе Эйвинда и Йорунн.

Фрейдис улыбнулась, а потом попросила:

– Ты себя береги. И присмотри за Радимом. А я всех богов, каких знаю, буду просить, чтобы с вами на том берегу ничего не случилось.

Совсем в сумерках у моря встретились Йорунн с Эйвиндом, и девушка отдала вождю новую рубаху, расшитую воинскими оберегами – надеть под броню. Потом долго смотрела на него, гладила по лицу теплыми ладонями, и вдруг закусила дрогнувшие губы, порывисто прижалась к любимому, всхлипнула. Как ни сдерживалась, не сумела укрыть от него свое волнение и печаль. Конунг обнял ее, погладил слегка вздрагивающие плечи.

– Плакать не надо, – сказал он. – Просто жди от нас добрых вестей. А других и не будет.

Как же пусто стало в Рикхейме, когда одна за другой четыре лодьи покинули Вийдфиорд! И Гудрун, прижимавшей к груди маленького сына, вдруг показалось, что вместо солнца встает над морем тусклая и холодная луна, и что земля под ногами остыла и ощетинилась острыми камнями, и что летний ветер стал студенее и злее. А ведь она в этот раз простилась с мужем легко и спокойно, утешив себя мыслью о том, что скоро Лодин приплывет за ней и увезет ее с детьми на остров Мьолль, который, по слухам, не знал ни одного голодного года. И там у них родятся другие дети, и будет свой дом, в котором они проживут в любви и согласии до глубокой старости, до внуков и правнуков… Молодая женщина улыбнулась. О таком не стыдно мечтать, не то что прежде грезились всякие глупости – о молодых и красивых хёвдингах из чужедальней страны.

И только Хельга смотрела в морскую даль с тоской и отчаянием. Накануне она слышала, как Сакси говорил с чужеземцем по имени Лешко – прощаясь, молодой ведун сказал, что больше он сюда не вернется, и что дом его останется пришлецу. На черно-синем драккаре уплывала прочь ее неразделенная и еще не позабытая любовь, ее несбыточное счастье. К другим берегам, в другую жизнь… навсегда!

В этот раз Йорунн не подошла к ней, не стала утешать. Она надеялась, что сумела научить Хельгу не только распознавать травы и исцелять чужие хвори. Если справится в этот раз со своей болью, доверится полностью Великой Матери – будет ждать ее тайный ведовской обряд посвящения. А может, вскоре и новая любовь постучится в сердце. Кто знает?

Глава 33