Беседы ши со своим сыном, или Тайны Дао Императора

-Древний император Хуанди говорил так о вес­не: «Три месяца весны имеют характеристики „появления и упорядочивания". В это время рож­даются небо и земля, расцветают все сущности- объекты. Следует поздно ночью ложиться и на рас­свете вставать, широкими шагами ходить по дво­ру, с распущенными волосами двигаться плавно. Тем самым будешь способствовать зарождению чувств-волнений. Следует давать жизнь, а не уби­вать. Следует дарить, а не забирать; хвалить, а не наказывать. Такой способ укрепления здоровья соответствует дыханию-ци весны. Если не будешь вести себя соответственно, то повредишь печень, и летом у тебя появится болезненный синдром хо­лода, так как дыхания-ци в организме будет недо­статочно для взращивания».

А каковы они были, древние императоры? - спросил Иньюань, глядя на серебристо-голубых во­дяных драконов с высоты Пагоды шести гармоний.

В те далекие времена мир был в состоянии совершенного покоя, был совершенством, ибо от­ражал собою совершеннейшее начало всех начал, непознаваемое божественное Дао, которому нет и не может быть имени. Только необходимость го­ворить об этом на человеческом языке заставляет нас произносить это имя - Дао[36].

Чжуан-цзы говорил: «Великое Дао не называ­ется. Великое различие не высказывается. Вели­кое человеколюбие не проявляет человеколюбия. Великое бескорыстие не выражает удовольствия. Великое мужество не вредит. Великое Дао - не Дао. Познавший, что он остановился на еще не познан­ном, - совершенен! Тот, кто познал несловесное различие Дао и не-Дао, - есть сокровищница при­роды. Из кого черпают и не вычерпывают до дна и не знают его истоков, называется хранящим в себе свет».

Дао, являясь одновременно и относительной и абсолютной истиной, находящейся вне челове­ческого постижения, отразилось однажды на од­ном из людей, ибо человек, созданный из косми­ческой и земной пыли, есть третья стихия мира после неба и земли. Этот проникнутый Дао-благо­датью Дао-человек и был совершенный царь древ­ности, пребывающий в состоянии абсолютного покоя или полного недеяния. Конфуций говорил: «Шунь управлял недеянием. А как он делал это? Величественно сидел лицом к югу и только».

А почему к югу?

Правитель Поднебесной - это светлый образ Полярной звезды на земле.

Призванный воплощать на земле Дао, этот совершенный государь излучал свою высшую доблесть на весь мир, и в этом сиянии все было прекрасно, естественно, в полной гармонии всех частей, в полном соответствии с космическими силами вечной природы, не знающими ни добра, ни зла.

Ему не нужно было никакого человеческого деяния. Никакого человеческого вмешательства в устои жизни, предопределенные раз и навсегда извечным Дао. Никаких слов, никаких поучений, никаких движений в сторону добра и зла. Совер­шенный древний Государь, сидя на высшем троне, не считал себя ни выше, ни ниже других. Он, пре­бывая в постоянной медитации, следуя Дао, был связан с людьми и миром как с единым великим целым. Народ подобно своему царю жил в том же безусловном покое, не зная ни добра, ни зла, купа­ясь в лучах сияния Дао.

Тогда откуда взялись войны?

Не все народы на земле познали Дао. Пришли народы, где есть разделение на добро и зло. Мир разделился. На черное и белое, на добро и зло, на мужчин и женщин. Так произошло.

Чем же отличается мужской мир?

Там, где появляется мужчина, он четко опре­деляет свои границы и четко прорисовывает свою территорию. Как самец льва, он метит свою терри­торию. И любой зверь, забредший на его террито­рию, понимает, кто здесь хозяин. Он пытается уйти оттуда. Сила льва в том, что он не бегает вокруг своей территории, а только своим присутствием дает понять всем, что здесь его место. У каждого мужчины есть своя территория, которая зависит от его силы духа.

Но разве это плохо, что у каждого мужчины должна быть своя территория?

Это не хорошо и не плохо. Это так есть.

У монаха территория - весь мир небесный и весь мир земной, границы его территории - это бес­конечность. Ему принадлежит весь мир, поэтому у него нет границ и территорий, они растворены в бесконечности.

Возможно, это гораздо проще, чем иметь вполне определенные границы. Но после монахов идешь ты, правитель Поднебесной. Твои территории об­ширны, но ограничены, их границы протяженны, но конечны. И в любой точке империи каждый должен чувствовать твою силу духа. Более того, независимо от того, одет ли ты в императорские одежды или в монашеские, сопровождает ли тебя свита или ты один, при твоем появлении все долж­ны ощущать твою значимость и воздавать тебе им­ператорские почести. Если ты входишь в располо­жение армии, все должны строиться и приветст­вовать тебя. Твой тихий шепот должен слышать даже глухой солдат.

Ты не можешь раствориться в бесконечности, твои границы реальны и конкретны, и ты должен их защищать. Твой дух должен быть настолько ве­лик, насколько велика твоя империя.

Но разве это возможно? Мне ведь так мало лет...