Без иллюзий

Светлана же, несмотря на очень хорошую подготовку, на бесплатное обучение принята не была. Для этого ей не хватило одного пресловутого балла. В ВУЗ»ах было принято выставлять справедливые оценки только тем абитуриентам, за которые экзаменационным комиссиям или деканату были наперед уплачены суммы в несколько тысяч или десятков тысяч долларов (в зависимости от ВУЗа и степени подготовленности или наоборот – неподготовленности поступающего). Денег на взятку у Светы не было. То, что имелось в семье Марины и Михаила, было потрачено на подготовку к ключевому экзамену частному репетитору, преподававшему на юрфаке МГУ. По окончании курса подготовки этот преподаватель под строжайшим секретом сообщил, что для поступления на вечернее отделение требуется заплатить УЖЕ НЕ ЕМУ три тысячи долларов. Иначе ничего не получится – и действительно не получилось – там в первый раз не хватило одного балла, в Юридической академии – во второй. В первом случае Светлана была просто травмирована цинизмом взяточников, во втором уже просто задета за живое. С натугой выплачивая деньги за учебу, она еще дважды – после первого и второго курса, законченных по всем дисциплинам только на пять, сдавала приемные экзамены на первый курс, чтобы ее перевели на бесплатное обучение соответственно на втором и третьем курсе. И снова она, отличница, не добирала одного балла. Установка ректората была предельно ясна – гони монету, другого не будет. Казалось, эту стену уже не пробить. И все же Света так закусила удила, что после отличного окончания уже третьего курса получила, наконец, проходной балл по всем вступительным экзаменам и с большими дополнительными усилиями заставила ректора перевести себя на бесплатное обучение. И вот за свое без кавычек геройство Светлана получила вроде как от любящего ее парня «подарочек» – ей, оказывается до сих пор ставили отличные оценки только за плату. Эту теорию она опровергла без труда – как училась на отлично за деньги, так отлично училась и задаром, в то время как ее милый учился все хуже и хуже, потому что ничего не хотел делать. Светлана писала курсовые работы за себя и за него. Андрей принимал это как должное. Однако дело не ограничивалось только учебой. Андрей внедрился во все поры Светланиной жизни, начав с массированного воздействия на ее вкус. Он определял, какой костюм ей идет, какой не идет, какую обувь надо носить, какую не надо. Марина и Михаил диву давались, насколько однообразно, а часто и безвкусно выглядят обновки внучки. Их было много, одна другой дороже, но вполне однотипные. Все пальто – коричневые, чуть разнящихся оттенков, все свободно-мешковатые, скрадывающие фигуру. Брюки и вовсе лишь двух сортов – черные или джинсовые. Обувь – желтовато-коричневые ботинки без каблука, иногда черные башмаки на каблуке. В конце концов стало ясно, что Андрей, прикрываясь велениями моды, добивался того, чтобы Света во всех этих нарядах выглядела как можно менее привлекательной. А ведь ей куда как шло и многое другое, причем больше того, что она теперь носила и что могло стоить куда меньше. Но прошли времена, когда она тратила деньги разумно и экономно – теперь потребительское дело пошло с настоящим размахом, причем сразу по двум каналам – в пользу Светланы и в пользу ее милого. Разумеется, и то и другое из ее кошелька. Андрей получал на своей работе на порядок меньше Светланы, да, впрочем, и не утруждался на службе совсем. Однако домой он приходил одновременно с ней, как правило, только в день получения ею зарплаты. Он ждал ее тогда около офиса ее компании, и они сразу отправлялись по магазинам, откуда приходили, нагруженные новым барахлом. Выяснилось также, что теперь оба они радовались не столько самим купленным одеждам, сколько лейблам на этих вещах. Характер, да и вся Светланина личность менялась в том же темпе, что и ее вкус. Глядя на нее, Михаил все чаще чувствовал к ней какую-то в высшей степени неприятную смесь жалости с презрением, но говорил об этом только с Мариной, которая расстраивалась не меньше его. Особенно отвратно было смотреть как Света чистит обувь не только себе, но и своему глисту – паразиту, который в конце концов доигрался до того, что его поперли с работы. Но он ничуть не огорчился. Наоборот – стал чувствовать себя после этого еще лучше. Не надо было ходить на службу даже время от времени. И стало еще больше времени для исследования содержимого престижных магазинов, где он высматривал новые предметы для очередной приобретательской сессии. Диплом он тоже не думал писать. В конце концов, потеряв терпение, Светлана сообщила об этом его родителям. Последовал разнос, после которого Андрей стал делать вид, что чем-то занимается, но и диплом за него в конце концов написала все та же Света.