Бездушная игрушка (СИ)

Все ближе подступала ночь. Оставаться наедине со своими мыслями отчаянно не хотелось, но все разбрелись по комнатам, и Давиду пришлось последовать примеру семейства. При мыслях о сне охватывал ужас. Он с трудом уговорил себя выключить свет и завернулся в одеяло. Парень долго смотрел на неровные тени на потолке прежде чем начал проваливаться в сон. И именно тогда сознание умудрилось зацепиться за памятный образ и восстановить его полностью. И эти воспоминания повергли его в шок. Пот градом окатил с ног до головы. С каждым прошедшим часом ночи, ужас все больше охватывал парня.

Это был сон. Приснился он около года назад, когда Давид только начал задумываться о вопросах вселенской значимости. Множество «зачем» и «почему» одолевали его днем и ночью. Вопросы веры, создания Земли и вселенной. Он хотел знать все. Тогда ему приснилось, что он на каком-то сборище. Около двадцати человек разной национальности и половой принадлежности искали в огромной библиотеке некую древнюю книгу. В ходе этих поисков Давид выяснил, что его пригласили на шабаш. А книга эта ни что иное как «Девять врат царства теней» Аристид Торкья. Не сложно догадаться для чего ее искали. Примечательна эта книга тем, что в ней, средневековый печатник, собрал девять гравюр из знаменитого «Деломеланикона», автором которых был сам дьявол. По преданию, Самаэль, после поражения и изгнания с небес, составил для своих последователей некий набор магических формул — своего рода справочник по миру теней: «Деломеланикон». Иллюстрации в нем представляли собой адские загадки. Тому, кто с помощью текста и соответствующих знаний смог бы разгадать их смысл, они позволяли вызывать Князя тьмы. И хотя люди научились писать шесть тысяч лет назад, «Деломеланикон», согласно легенде, был раза в три старше. По причине утери классики чернокнижия, Торкья воспроизвел некоторые моменты в своей книге, за что и был сожжен Святой инквизицией. Как свойственно всем снам, действия происходили путано. Летали ли они на метлах или как-то еще перемещались в пространстве, о чем разговаривали с собравшимися, почему он вообще оказался здесь? Многое из происходящего Давид не запомнил. Но память четко зафиксировала светлую комнату с низким потолком, отделанную декоративной штукатуркой, деревянную, грубо сколоченную, мебель и маленькие окна с коваными решетками. Словно собравшиеся попали в средние века, когда дома топили каминами, а свет давали свечи из пчелиного воска. Пришедшие на шабаш затаились и ждали кого-то. Сначала Давид не мог понять кого именно. Но материализовавшийся образ возле окна не оставлял сомнений. О нем слагали легенды, писали книги, ему посвящали картины и музыкальные произведения, он служил вдохновением для многих в течение нескольких тысячелетий. Светло-русые волосы, голубые глаза, одет в простую, недорогую одежду, спокоен и уверенно взирает на окружающих. Давид представлял его несколько иначе. Но сомнений не оставалось кто перед ним. Парень не чувствовал испуга, скорее радость. А находится рядом с ним, вообще, было приятно и спокойно. Самаэль улыбнулся и подозвал Давида к себе.

- Все хочешь знать? – тихо спросил он. Давид кивнул, глядя на него во все глаза. – Не рано ли?

- Нет. Я точно решил.

- Пойми, я не могу просто давать и забирать. В этом мире главное сохранять баланс, иначе он рухнет, как карточный домик. Я покажу.

Давид почувствовал, словно воспарил на облаке. Перед его глазами предстала незамысловатая картина: стена, сложенная из серого грубого камня, на нее оперта стремянка, на которой стоит женщина и пытается вставить глиняный горшок с цветком в кованое кашпо на цепях. Под лестницей проходит мужчина, ее муж. Горшок не удерживается в хрупких женских руках и летит вниз, прямо на голову несчастного. Мгновенная смерть. В это же время на другом конце мира раздается плачь новорожденного ребенка. Картинка исчезает. Давид видит перед собой только чистое голубое небо и чувствует запах свежести. Самаэль стоит рядом и ждет реакции.

- Да, я все понимаю, - закивал Давид. – Но я хочу знать.

Тихий приятный смех. Легкое прикосновение к спине. Парень чувствует себя в безопасности, как со старым другом. Он ждал этой встречи, был несказанно рад ей и действительно хотел получить ответы на свои вопросы из первых уст.

- Ты все узнаешь. Со временем, - было ему ответом...