Безумец и его сыновья

Книжник на этот раз не смог успокоить брата — всех погнал с холма разгневанный Строитель. Крепкий, мускулистый не по годам, вызвал он страх у собравшихся забулдыжек. Даже ражие мужики, мгновенно протрезвев, разбежались, словно филистимляне. Строитель на том не успокоился и погнал за ними пьяную нищенку, выбросив из дома все её пожитки. Перепугалась потаскуха и побежала с холма вслед за остальными.

Безумец взирал на всю бурю со своей овчины совершенно спокойно. И даже когда выгнали его пассию, пальцем не пошевелил. Зевал, окруженный собаками.

А его решительный сын, очистив холм, завел в избу свою отрешенную матушку и, положив на топчан, укрыл одеялом, и набил ей подушку сеном. Принесли сыновья всякой еды, но ни к рыбе, ни к каше, приготовленной перепуганным решительностью брата Пьяницей, Валентина так и не притронулась. Книжник тем временем догадался приладить у ее изголовья икону, предусмотрительно взятую им из землянки, и положил рядом с нею единственную книгу своего детства. Ничего не сказала на это мать, и даже рассеянный Книжник понял, насколько она плоха.

А Строитель приказывал притихшему рыжему братцу:

— Будешь кормить и поить ее, пока не вернусь! И пусть только попробует батька завести себе новую бабу… Надо будет — его погоню с холма.

И сжимал свои внушительные кулаки. И перепуганный Пьяница обещал все исполнить.

Перед тем как уйти, зашли попрощаться Строитель с Книжником в избу — Валентина не видела и не слышала их. Попыталась она было встать — но не оказалось у нее сил даже подняться, и бессильно покатились ее слезы. Она зашептала:

— Как теперь мне встретить его?

Вот о чем думала и горевала! И Строитель страдал, когда слышал тот бред, но что он мог поделать? Только Книжник всерьез относился к ее словам. Он пообещал:

— Я встречу ангела! Видно, до этих мест ему не дойти — буду искать его в городах. Ведь он явится там, где много народа — должно его увидеть сразу великое множество людей! Христос ведь проповедовал там, где собирались толпы.

— Оставь свои разговоры! — вскричал Строитель. — Оставь свои бредни. Или не видишь, как она больна?!

Вновь схватив за шиворот рыжего Пьяницу, требовал:

— Если хоть волос упадет с ее головы, если будет она здесь некормлена, непоена, в пыль разотру весь батькин вертеп!

И ушли с холма братья. А Пьяница, закрывшись ладонью от вечернего солнца, смотрел им вслед.

Той же ночью Безумец поднялся в избу.

Придя ненадолго в рассудок, Валентина шепнула, узнав беспутного мужа:

— Не дождалась я Божьего вестника! А ты торжествуешь! Но недолго радоваться Сатане. Сгинут и его подпевалы!

Безумец, пьяный, покачивался над нею. И фляга была с ним неразлучна. Он ответил:

— Нашла чем пугать! Старая карга давно мне пророчила — сдохну и попаду в самый ад. А ты!.. Болталась всю жизнь по дорогам. Что там высмотрела, старая дура? Неужто бы дождалась?

Водка текла по его мохнатой груди:

— Слышал я, что с Агриппой. Ссохлись груди, и живот опустился ниже колен, кому теперь нужна, яловая корова? А хахаль ее — не жрал, не пил и подох, как дурак! Кто помнит о нем?.. А я — вот, перед тобою. Что мне проглядывать все глаза возле дороги? Какого черта верить в дурацкое завтра?.. И сегодня мне попадаются сладкие бабенки — не прочь потоптать я их. А брюхо мое набито кашей… Где же твой ангел? Дура! Дура! Старой карге поверила. Ведь и она не сегодня-завтра подохнет, ангела не дождавшись!..

И вот что вспомнил:

— Было вдосталь вам жратвы и питья, наплодил я вам выродков! Что же прогнали? Отчего вам не показался?

Но одно твердила Валентина на надсмешки:

— Помоги встать! Пойду ожидать Его!

— Все неймется тебе! Что же там высмотришь? На ногах не стоишь, а все лезешь… Что же, подниму тебя! — хохотал Безумец.

Он схватил и поднял ее:

— На, ступай! Ступай на свою дорогу. Там и зароют тебя, как сдохнувшую суку… То-то, дождешься.

И когда пошатнулась Валентина, богохульник вскричал:

— Если Он есть, пусть тогда тебя поддержит!

— Если Он есть, пусть возьмет, — успела выдохнуть Валентина. Сделала всего лишь шаг несчастная Безумцева жена. Она упала и умерла, никого не дождавшись. Безумец же пробурчал:

— Куда все бежала, старая дура?

Отхлебнул он из фляги и приказал появившемуся Пьянице готовить поминки.

Славными были те поминки!