Библиосфера и инфосфера в культурном пространстве России. Профессионально-мировоззренческое пособие

Приведенное сущностное толкование Книги примем в качестве содержания концепта Книга. Все издания, произведения письменности и печати, публикации, литературные сочинения могут считаться книгами и включаться в объем концепта Книга в том случае, если они обладают всеми сущностными признаками концепта Книга, перечисленными выше. Мы надеемся, что сказанного достаточно для перехода с уровня понятия о книге на концептуальный уровень, но, конечно, не считаем дискуссию о сущности Книги завершенной. Мы не включили в перечень сущностных признаков, образующих концепт Книги, «сверхъестественный» признак, о котором часто упоминают интеллигенты-книжники, –

магию книги. А может быть, это надо было сделать?

2.2.2. Магия Книги

заключается в том, что книга мистическим образом очаровывает и порабощает своих читателей. Очарованный человек утрачивает свободу воли, он доверчиво воспринимает те смыслы, которые диктует книга, и охотно следует им. Эта магия была знакома средневековой Европе. До нас дошла изящная книжица «Филобиблон» – похвала Книге как орудию умственного и нравственного совершенствования, сочиненная в 1345 году английским епископом Ричардом д'Онджервилом по прозвищу де Бери. Автор красноречиво уверял читателей, что содействие сохранению, умножению и распространению книг – занятие богоугодное, достойное того, чтобы всецело ему отдаться. «О книги, – восклицал епископ-книгочей, – вы как никто щедры, вы уделяете каждому просящему, вы дарите свободу всем, кто вам усердно служит». Сам де Бери собрал личную библиотеку, которая лишь немного уступала по количеству названий библиотечному фонду Сорбонны того времени. «Филобиблон» интересен тем, что он представляет собой первое европейское библиофильско-библиографическое сочинение, свидетельствующее о незаурядной образованности одного из аристократов Англии XIV века.

Коэволюция гуманизма и книжности – характерная особенность эпохи Возрождения. Л.М. Баткин авторитетно утверждал: «Гуманисты – это те книжники, которые усвоили особый и необычный стиль общения, определенный круг занятий и чтения, способ мышления»[121]. В XV веке европейский книжный рынок необыкновенно расширился, в одном Париже насчитывалось несколько тысяч переписчиков[122]. Гуманисты изначально были, можно сказать, невольниками таинственной

магии книги. Зачинатели ренессансного гуманизма Ф. Петрарка (1304–1374), Дж. Боккаччо (1313–1375), П. Браччолини (1380–1459), Н. Никколи (1363–1437) были страстными библиофилами, собирателями и почитателями античных и современных манускриптов.

Достопримечательностью Флоренции своего времени стал Никколо Никколи, истративший свое солидное состояние на книги и предметы искусства, которые ему привозили со всех концов Европы. Всех флорентийских молодых людей, которых он знал, Никколи побуждал к занятиям античной литературой, обеспечивая желающих книгами и учителями. Бескорыстный гуманист завещал 800 ценнейших рукописей для создания общедоступной библиотеки[123]

. Библиофилия вошла в моду, итальянские аристократы щеголяли друг перед другом книжными коллекциями.

Существенное значение для коэволюции книжности и гуманизма имело изобретение в середине XV века технологии книгопечатания, которое, по словам современника, представляет собой «искусство искусств, науку наук. Его чрезвычайная продуктивность позволила вызволить из мрака сокровища знаний и мудрости, чтобы обогатить и просветить мир»[124]. Началось триумфальное шествие библиосферы, инкунабулы и палеотипы которой стали ценнейшими памятниками европейской культуры. Эти памятники свидетельствуют о характерных чертах ренессансного гуманизма: принципе антропоцентризма, преодолении религиозного монополизма (половину инкунабул составляла художественная и научная литература), признании ценности неклассических языков – итальянского, немецкого, французского, английского, испанского, чешского и других. В конце XV века появились первые печатные книги на кириллице, изданные в Кракове печатником Швайпольтом Фиолем; в начале XVI века развернул свою деятельность белорусский просветитель-первопечатник Франциск Скорина (до 1490 – не позднее 1551); в середине века в Москве работала так называемая «анонимная типография»; в 1564 году основатель книгопечатания в России Иван Федоров (ок. 1510–1583) напечатал первую русскую, точно датированную книгу «Апостол» – превосходно оформленное, обильно орнаментированное издание.