Битва свадеб

– Господи, Тини, ты меня в гроб вгонишь! Ладно, пока. – И мать повесила трубку.

Теннисон бросила телефон на стол.

– У мамы все нормально. Пойдем в душ.

Джозеф, подняв глаза, подхватил ее на руки. Она обвила его ногами, и он на секунду прижал ее к столу, давая возможность оценить, насколько он готов к продолжению.

– Это ваша дубинка, господин полицейский? – пошутила она, покусывая его за мочку уха.

– Скоро узнаешь, – рассмеялся он, подхватывая Теннисон под зад. – Хорошо, что я в курсе, где у тебя спальня.

Она накрыла рот Джозефа своим и целовала его со всей страстью, на которую только была способна, пока он тащил ее по коридору.

– Как я благодарна тому еноту! Лучшие звери во всем царстве животных!

Когда они добрались до ванной, мужчина опустил Теннисон на столешницу между двух раковин и так страстно впился ей в губы, что у нее поджались пальцы на ногах, коснувшись гладкой белой поверхности выдвижных ящичков.

– Да, я теперь их тоже обожаю. По поводу душа… – Джозеф бросил взгляд на большую кабину с дверью от пола до потолка. – Мы ведь не хотим намочить одежду?

Час спустя Теннисон, перевернувшись и сонно моргая, посмотрела на Джозефа. Тот лежал на спине посреди большой двуспальной кровати, очень похожий на того самого крупного енота, которого они прогоняли отсюда больше месяца назад. Довольный, пресытившийся и, пожалуй, слегка опасный. Во всяком случае, в постели. Что есть, то есть. Кто бы мог подумать, что застегнутый на все пуговицы полицейский обернется таким диким зверем – сначала в душе, затем прижав ее к стене и наконец на мягком покрывале гусиного пуха… Это было нечто!

– Ты просто подарок судьбы. Каждый день новые приятности… Можно подумать, сейчас Рождество, – проговорила Теннисон, водя указательным пальцем по волосатой груди Джозефа.

– М-м?

– Завтра вечеринка с подарками для невесты моего сына. Я устраиваю праздник в итальянском стиле, и организатор будет здесь через полчаса…

– Ты что, выставляешь меня за дверь? – сонно улыбнулся он.

– Нет… Хотя вообще-то да. Вроде того.

Сев в кровати, Теннисон прикрыла грудь руками.

– Не надо, она слишком прекрасна.

Убрав ладони, он притянул ее к себе и по очереди поцеловал соски. Теннисон немедленно захотелось снова его оседлать. У обоих немного сбилось дыхание. Можно было бы зайти еще на один круг, однако Марк и правда грозил появиться с минуты на минуту. Он всякий раз подчеркивал, что никогда не опаздывает, что пунктуальность в его деле решает все, и ожидал такого же отношения от клиентов в этом «крайне важном» деле.

Поэтому Теннисон отстранилась.

– Да, хорошая работа. – Она бросила взгляд вниз на своих девочек. – Пришлось заняться ими после того, как я выкормила Эндрю. Что дети делают с твоим телом – это просто кошмар.

– И с кошельком тоже. Особенно девочки. Мои еще мелкие, и то уже началось: только такие марки одежды с обувью и никаких других. С мальчишками проще, верно?

– Пока они не становятся подростками и не начинают требовать пикап, аудиосистему и кроссовки «Найк» новой модели. И в магазин приходится ходить по три раза в неделю, чтобы хоть что-то оставалось самой пожевать. Ну, в моем случае – заказывать доставку. Вот по этой части жизни на Манхэттене я скучаю…

– Э-э, полагаю, у нас здесь тоже есть доставка. Не совсем уж мы отсталые. Так, наполовину. – Джозеф сел на кровати и осмотрелся в поисках одежды.

– Все осталось в ванной. – Теннисон взяла с изножья покрывало из ангоры и набросила на себя. Заметив грусть на его лице, она добавила: – Можешь прийти завтра вечером. Мать на несколько дней уедет с сестрой к ней в Накитош, а у меня останется куча изысканной итальянской еды. Тирамису и пирожные с бренди.

Он натянул трусы. В ярко освещенной ванной Теннисон успела заметить, какие великолепные у него ягодицы – словно из отполированного твердого камня, как у мужчин-моделей. Теперь была ее очередь сделать грустную мину. Джозеф в ответ улыбнулся.

– Пирожные меня не очень прельщают, – откликнулся он, натягивая футболку и приглаживая волосы рукой. На самом деле это было излишне – слишком короткие, они нисколько не растрепались под пальцами Теннисон, – но он, очевидно, придавал большое значение тому, чтобы выглядеть опрятно.

– Хорошо, будет еще итальянское пиво – «Перони» и «Гиза» – и куча всяких прикольных коктейлей.

Он надел шорты, по привычке заправив в них футболку, чем вызвал улыбку у Теннисон.

– Э-э, я вообще-то не пью…

– Не пьешь? Ты что, святой? Или пуританин? – пошутила она.

– А они еще сохранились? – поинтересовался Джозеф, высунув голову из ванной.

Она хихикнула.

– Не знаю, но как же ты живешь без выпивки?

– Вообще-то я потому и не пью, что постоянно вижу, как она обрывает жизнь. Вот уже пять лет ни капли.

Он подхватил носок и стал озираться в поисках второго. Теннисон указала на бельевую корзину, Джозеф поднял его и натянул на ногу. Затем, подняв глаза, улыбнулся.