Бхагавадгита

37. Потому — убивать нам не должно

ни сынов Дхритараштры, ни прочих.

Как мы сможем потом наслаждаться,

осквернив себя родичей кровью?

38. Ослеплённые жадностью, эти

уж не видят, не различают

в истреблении рода — скверны

и в предательстве — преступленья.

39. Но ведь мы всё то зло провидим,

что грядёт от погибели рода:

разве можем мы не отвратиться

от подобного злодеянья?

40. С истреблением рода гибнут

неизменные рода законы;

если ж гибнет закон, то род весь

погружается в беззаконье.

41. С воцарением беззаконья

развращаются женщины рода;

когда женщины рода растлились,

наступает всех варн смешенье.

42. Варн смешенье приводит к аду

весь тот род и губителей рода,

ибо падают в ад их предки

без воды и без жертвенных клёцек.

43. Так злодеи, рода убийцы

и виновники варн смешенья

растлевают и каст законы,

и законы вечные рода.

44. О Джанардана! Все те люди,

чьи законы рода растлились,

обретают в аду жилище —

так нас учит святое шрути.

45. Что за грех великий, о, горе,

совершить приготовились все мы!

Ведь родных мы убить готовы,

вожделея услад и царства.

46. Пусть меня, безоружного, ныне

убивают сыны Дхритараштры:

я не стану им сопротивляться —

смерть такая мне будет не в тягость».

47. Так сказав, среди битвы Арджуна

на сиденье упал колесницы,

лук отбросив и стрелы, с душою,

поражённой тяжким страданьем.

Глава 2

Санджая сказал:

1. И когда потрясённый Партха

так сидел, проливая слёзы,

преисполненный состраданья, —

ему молвил Убийца Мадху.

Благой Господь сказал:

2. Что за слабость ничтожная в битве

овладела тобой, сын Притхи?

Она в рай не ведёт — к позору! —

тебе, арию, не подобает.

3. Малодушию не поддавайся,

не твоё это дело: ты воин!

Жалость жалкую сердцем оставив,

встань на битву, Врагов Губитель!

Арджуна сказал:

4. Разве смог бы я Бхишму и Дрону,

столь достойных и чтимых старцев,

вот из этого лука стрелою

убивать, о Убийца Мадху?

5. Лучше здесь, в этом мире, просить подаянье,

досточестных наставников не убивая;

их, к добыче стремящихся, если убью я —

этой кровью навек свою пищу измажу.

6. Поразим ли мы их, иль они поразят нас —

Тяжесть равная наши сердца сокрушает!

Вот сыны Дхритараштры стоят перед нами:

их убив, мы убьём в себе жизни желанье.

7. Состраданьем душа моя поражена,

страждет ум в ослепленье, не ведая дхармы.

Где решенье? Где благо? — меня научи же!

Ученик я твой, Кришна! К тебе припадаю.

8. Ибо, пусть я достигну цветущего царства

на земле иль владычества над божествами

всё равно — не смогу никогда заглушить

эту боль, что мне чувства сейчас иссушает.

Санджая сказал:

9. Это слово сказав Хришикеше,

Гудакеша, Врагов Губитель,

«Я не буду сражаться!» — промолвил

и затем погрузился в молчанье.

10. И тогда ему, на Курукшетре

так скорбящему всей душою,

Хришикеша, слегка улыбнувшись,

произнёс, о сын Бхараты, слово.

Благой Господь сказал:

11. Говоришь о вещах ты мудрых,

только жалость твоя напрасна;

ни умерших, ни здесь живущих

мудрецы никогда не жалеют.

12. Разве был Я когда-то не-бывшим?

или ты? или эти владыки?

Так и в будущем все мы, Партха,

бытия своего не лишимся.

13. Словно детство, юность и старость

к воплощённому здесь приходят,

так приходит и новое тело:

мудреца этим не озадачить.

14. Лишь от внешних предметов бывают

зной и холод, страданье и радость;

но невечны они, преходящи:

равнодушен к ним будь, Арджуна.

15. Только тот ведь, кто к ним безучастен,

кто в страданье и в радости ровен,

тот бессмертья достичь способен,

тот мудрец, о мой славный витязь.

16. То, что есть, никогда не исчезнет;

что не есть — никогда не возникнет;

этих двух состояний основу

ясно видят зрящие сущность.

17. То, чем весь этот мир пронизан,

разрушенью, знай, неподвластно;

это непреходящее, Партха,

уничтожить никто не может.

18. Лишь тела эти, знай, преходящи

Воплощённого; Он же — вечен.

Не погибнет Он, неизмеримый:

потому — сражайся без страха!

19. Один мыслит Его убитым,

другой думает: «Это убийца»;

в заблужденье и тот, и этот:

не убит Он и не убивает.

20. Никогда не рождаясь, Он не умирает,

Он не тот, кто, родившись, больше не будет:

нерождаемый, вечный, древний, бессмертный,

Он при гибели тела не гибнет.

21. Тот, кто знает Его неизменным,

нерождаемым, неразрушимым, —

разве, Партха, Он убивает?

разве Он побуждает к убийству?

22. Как одежду изношенную бросая,

человек надевает другую,

так, сносив это тленное тело,

Воплощённый в иное вступает.

23. Знай, мечи Его не рассекают,

и огонь не сжигает, Партха;

не увлажняет Его вода,

Его ветер не иссушает.

24. Нерассекаемый, несожигаемый,

неувлажняемый, неиссушаемый,

неколеблем, знай, этот Вечный —

вездесущий, стойкий, нетленный.

25. Его знают невообразимым,

неколеблемым и неизменным;

потому — ты, таким Его распознав,

сокрушаться уж больше не должен.

26. Но и если Его полагаешь

вечно гибнущим, вечно рождённым —

всё равно, о могучерукий,

ты не должен о Нём сокрушаться.

27. Неизбежно умрёт рождённый,

неизбежно родится умерший;

если ж всё это неотвратимо —

то к чему здесь твои сожаленья?

28. Не проявлено тварей начало,

не проявлено их окончанье,

они явлены лишь посредине:

так о чём же тогда сокрушаться?

29. Чудом кто-то Его увидит,