Блад: глубина неба

Лейтенант скинул раненых в канаву и сам рухнул следом, скатился по скользкому землистому склону. Тяжело хватая ртом колючий воздух, он снял с себя ремень и перетянул им культю безногому солдату, потом прижал к земле обожжённого, который всё ещё пытался куда-то бежать.

— Слышишь меня, солдат? Слышишь? — проорал он ему в самое ухо, и раненый перестал дёргаться, прислушался. — Лежи, здесь ты в безопасности. Потерпи немного, потерпи! Ты молодец!

Рядом грохнула очередная бомба, на головы залёгшим в канаве посыпались комья земли, снега и мелких осколков.

— Сейчас эти угомонятся, и мы тебе поможем! Слышишь меня, солдат?

Обожжённый мелко закивал, так и не отнимая ладоней от искалеченного лица.

— Шен, это ты? — крикнули откуда-то сзади.

Блад обернулся, пригляделся: в шаге от него, прикрыв голову руками, лежал Асмунд.

— Ты всех вывел из левого крыла? — спросил Винтерсблад.

— Не успел, — прокричал в ответ Асмунд, — большинство вывел, но две крайних спальни… Попала бомба, рухнул потолок!

Две спальни — это сорок человек. Блад сокрушённо прикрыл глаза. Приподнявшись на локтях, он окинул взглядом канаву: в снегу лежали полураздетые солдаты. Их было меньше, чем Винтерсблад надеялся увидеть. Некоторые ранены. Он пополз по крутому склону наверх, осторожно выглянул наружу. Ночь, несмотря на охваченные пламенем казармы, будто стала ещё темней: белый снег превратился в чёрное месиво, и в нём барахтались люди, — кто-то в попытках доползти до укрытия, кто-то уже в агонии. Помимо казарм, горела и контора подполковника.

Вражеский транспортник завершил круг над расположением, сбросил все бомбы и удалился.

— Ходжес здесь? Кто-нибудь видел командира? — гаркнул Винтерсблад, обернувшись на солдат в канаве.

Подполковника никто не видел. Возможно, он всё ещё был в своей конторе. Бомба попала в дальнюю часть здания, и оно частично обрушилось, но кабинет командира вроде бы не задело. Однако к нему уже подбиралось пламя. Блад вылез из укрытия и побежал, перепрыгивая через тела мёртвых и раненых.

Дверь в здание перекосило и заклинило, пришлось её выбить. Изнутри вырвались клубы серого дыма, но огня пока было не видать. Блад закрыл нос рукавом и вошёл в контору. Накинутую на плечи шинель он потерял ещё в казармах, а рубашка насквозь промокла от снега и чужой крови и хоть немного защищала от удушливого дыма.

Кругом валялись осколки стен и куски сломанной мебели, впереди по коридору, как раз рядом с кабинетом подполковника, в серых клубах дыма виднелся завал от рухнувшей крыши. К счастью, дверь в кабинет не завалило, хоть полностью она и не открылась, — помешала груда обломков. Блад протиснулся внутрь и чуть не наступил на Ходжеса, лежащего без сознания. Лейтенант наклонился, оглядел командира: голова разбита, но рана неопасна, в остальном, кажется, цел. Нужно поскорее вытащить его отсюда, пока командир не надышался дымом или остатки крыши не рухнули им на головы. Винтерсблад ухватился за массивного Ходжеса, чтобы закинуть его себе на плечо, но не успел.

— Помогите! — слабо донеслось откуда-то из угла. — Помогите, я здесь!

«Чёрт! Здесь же ещё был Мэннинг!» — с досадой подумал лейтенант. Он хотел уже вернуться, посмотреть, что там с Мэннингом, но… Это был Мэннинг!

«Ничего, сам выберется! Такое дерьмо, как он, в воде не тонет, — утешил себя Винтерсблад, вновь склоняясь над Ходжесом, — и в огне не горит!»

— Помогите! — донеслось до него, когда мужчина с командиром на плече протиснулся через полуоткрытую дверь в коридор. — Меня при… — Мэннинг закашлялся, — придавило!

— Вот же ты дульный тормоз! — сквозь зубы выругался Блад.

Он оставил Ходжеса и вернулся в кабинет.

Мэннинг лежал в дальнем углу на животе, весь засыпанный каменной крошкой. Его ноги ниже колен были придавлены отколовшимся от стены куском плиты, а пальцы и ладони разодраны чуть не до костей, — так отчаянно он пытался выбраться из ловушки. Он поднял чумазое лицо, чтобы разглядеть склонившегося над ним офицера, и место вспыхнувшей было в его глазах надежды заняла горькая безысходность.

— Ты! — чуть не плача, простонал Мэннинг.

— Что, думаешь — брошу? — зло спросил Винтерсблад, пытаясь приподнять каменную плиту.

— Я бы тебя бросил!

— В тебе-то я не сомневаюсь!

Плита не поддавалась. Блад снял с себя рубашку и сунул её под нос капитану:

— Дыши через ткань. Я сейчас. Вытащу подполковника.

От дыма щипало глаза и свербило в горле. Свалив командира со своих плеч на снег, лейтенант зашёлся удушающим кашлем, не смог сразу разогнуться.

— Эй, — сипло крикнул он сквозь стоявший вокруг гвалт, — помогите!