Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том II. Эпоха дипломатии: сорок лет «борьбы за мир»

И. Шамир приложил огромные усилия к тому, чтобы сохранить существовавший статус-кво, но администрация Рейгана не забывала о «мирном процессе», хотя, учитывая существование в Израиле в то время широкого правительства т. н. «национального единства», найти точки соприкосновения между министрами этого правительства было едва ли легче, чем между еврейскими и арабскими лидерами. В начале 1986 года король Хусейн, опасавшийся открыто вести переговоры с Израилем, но стремившийся все-таки вернуть утраченный контроль над Западным берегом, вновь стал продвигать идею проведения международной конференции по Ближнему Востоку, в рамках которой он надеялся принудить Израиль к территориальным уступкам, не будучи обвиненным при этом в предательстве каких-либо общеарабских интересов и принципов. Такая международная конференция была невозможной без участия представителей Советского Союза, что, мягко говоря, не вызывало энтузиазма у президента Р. Рейгана.

В конце 1985 года Шимон Перес, бывший тогда премьер-министром и лидером Партии Труда, отошел от традиционного израильского курса, отвергавшего международные конференции в пользу ведения прямых переговоров между сторонами. При этом Шимон Перес обуславливал участие Советского Союза в такой конференции предварительным восстановлением дипломатических отношений с Израилем, которые к тому времени были разорваны на протяжении восемнадцати лет.

В апреле 1986 года король Хусейн под Страсбургом тайно встретился с министром обороны Израиля Ицхаком Рабином. Продолжался и его непрерывный диалог с Шимоном Пересом. На тайной встрече между ними, состоявшейся в Лондоне 11 апреля 1987 года, король Иордании и министр иностранных дел Израиля (главой правительства уже вновь был Ицхак Шамир) согласовали текст возможного промежуточного мирного соглашения между двумя странами[109]. И король Хусейн, и Шимон Перес поддерживали идею проведения международной мирной конференции как форума, должного дать старт двусторонним переговорам между Израилем и его соседями под патронажем обеих великих держав. Покровительство США и СССР должно было защитить короля от критики со стороны лидеров Сирии, Ирака, Ливии и ООП, а также пресечь любые обвинения в измене принципу общеарабского единства.

За несколько дней до заключения Лондонского соглашения, 7 апреля 1987 года, во время встречи с госсекретарем Дж. Шульцем король Хусейн заявил, что Сирия готова к участию в международной конференции в той форме, которую предлагает Иордания. В книге воспоминаний Дж. Шульц не скрыл, что скептически отнесся к этому заявлению, осознавая, что без поддержки Советского Союза представители Сирии ни на какую конференцию не приедут[110]. В то время, однако, вектор советско-американских отношений существенным образом изменился: М.С. Горбачев стремился к разрядке международной напряженности и поиску точек взаимодействия с США, а не к нагнетанию обстановки, поэтому можно было рассчитывать на то, что советские руководители не будут препятствовать сирийцам, если сам X. Асад будет готов к участию в международной мирной конференции с Израилем. Уместно упомянуть в этой связи о встрече Ш. Переса с двумя советскими дипломатами, прошедшей в Риме 8 апреля 1987 года; 12 июля 1987 года, впервые после двадцатилетнего перерыва, в Израиль прибыла советская консульская миссия.