Читаем Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том II. Эпоха дипломатии: сорок лет «борьбы за мир» полностью

Формальный отказ короля Хусейна от покровительства Западному берегу и его жителям перевел проблему из вопроса отношений между государствами (Израилем и Иорданией) в совершенно иную плоскость. 15 ноября 1988 года произошло поистине фантасмагорическое событие: собравшийся в Алжире, за три тысячи километров от Западного берега, съезд Палестинского национального совета — своего рода квазипарламента Организации освобождения Палестины — провозгласил создание Государства Палестина. При этом Палестинский национальный совет не контролировал никакую часть территории Палестины и не обеспечивал никого из ее жителей никакими услугами. Несмотря на это, в течение последующего месяца несуществующее (до сих пор) Государство Палестина признали 76 стран, в том числе двое из постоянных членов Совета Безопасности ООН — Советский Союз и Китай.

14 декабря 1988 года о кардинальном изменении курса в отношении ООП заявил и госсекретарь США Дж. Шульц. Это случилось за пять недель до окончания президентской каденции Р. Рейгана и, как следствие, каденции самого Дж. Шульца на посту государственного секретаря. Оговорившись, что США не признают декларацию о независимости Палестинского государства, и указав, что статус Западного берега и Газы не может быть определен односторонними актами какой-либо стороны, а лишь посредством переговоров, он заявил: «Организация освобождения Палестины выпустила сегодня заявление, в котором принимает резолюции Совета Безопасности ООН № 242 и 338, признает право Израиля существовать в мире и безопасности и отвергает терроризм. В результате этого Соединенные Штаты готовы к серьезному диалогу с представителями ООП. Я назначаю нашего посла в Тунисе [им был Роберт Пеллетро (Robert Н. Pelletreau Jr.), впоследствии — посол США в Египте и заместитель государственного секретаря по Ближнему Востоку] полномочным представителем в этом диалоге. Целью Соединенных Штатов остается всеобъемлющий мир на Ближнем Востоке. В свете этого я рассматриваю данное событие как еще один шаг к началу прямых переговоров между сторонами, которые только и могут привести к миру»[121]. В реальности переговоры между представителями ООП и США шли к тому времени уже около полугода[122]

.

В самом начале первой президентской каденции Р. Рейгана в ходе встречи с его эмиссаром Ф. Хабибом, состоявшейся в Иерусалиме 21 июня 1981 года, М. Бегин заявил: «Правительство Израиля ни при каких обстоятельствах не будет вести переговоры с арабскими террористическими организациями, провозглашающими своей целью уничтожение еврейского государства и его населения и повернувшими против них свое оружие. Более того, правительство Израиля не дает свое согласие на то, чтобы кто-либо другой вел переговоры с упомянутыми организациями»[123]. Вторая каденция Р. Рейгана закончилась тем, что США открыто объявили о ведении таких переговоров.

Фактически именно это изменение американской позиции, вопреки всем усилиям израильского правительства, стремившегося предотвратить подобное развитие событий, превратило ООП в игрока, с которым более невозможно было не считаться, что в долгосрочной перспективе имело крайне негативные последствия для Израиля.

Глава 18

Нашла коса на камень: Ицхак Шамир против администрации Джорджа Буша-ст. и Джеймса Бейкера до и после Войны в Персидском заливе, 1989–1992 гг.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное