Блудное художество

– А чем тут поможешь? Причастили уж и соборовали. Вдруг все случилось. Сперва почки от шпанской мушки приказали долго жить, кровью ходил, бедняга. Потом так и повалился, рвота, башка трещит. Я ему - и кровь велел пустить, и пиявки на затылок, какое там… Слег - и уж не встанет. Вот тут я бессилен.

Помолчали.

– Осиротеет Дунька, - сказал Матвей. - Жалко девку, девка-то не совсем пропащая. Ты скажи молодцам - пусть ко мне заглядывают. Абросимов-то в сознании, развлечь его…

– А что говорит?

– Да слаб он, чтоб говорить. Поеду. Знал бы ты, Николашка, как это скверно - от одного живого покойника к другому…

Архаров принюхался и присмотрелся - Матвей был трезв.

– Да уж поезжай, - тихо произнес он. - Сам себе такое ремесло выбрал…

– А ты ругаешься, что пью, как же не пить… Ну, Бог с тобой.

Архаров несколько секунд глядел на захлопнувшуюся дверь. Понурый Матвей испортил деловой настроение. Архаров одним движением смел со стола все Яшкино добро.

– Прибери, Петров. Эй! Кто там из канцелярских бездельем мается? Кликнуть сюда, - распорядился Архаров. - И бабу из подвала ко мне!

Оказалось - все исправно трудятся. Тогда за столик сел Устин и приготовился записывать.

Вошла Феклушка. За ней следом - Шварц.

– Ваша милость, - обратился он к Архарову как-то чересчур почтительно. - Благоволите более особ женска полу в каморку не посылать. Ибо производят смущение среди моих подчиненных.

– И кто попался? Вакула? - спросил Архаров.

– Нет, к прискорбию моему, не Вакула, а добродетельный служащий Барыгин, - ответствовал Шварц. - Я полагал, что он в свои годы, имея супругу и взрослых детей, нажил поболее разума.

Архаров поглядел на Феклушку и хмыкнул. У бабенки на лице была написана склонность к похождениям и страсть к привлечению мужского внимания даже в таком неподходящем месте, как подвал Рязанского подворья. А когда лицо говорит о намерениях столь выразительно - то кавалерам уже мало дела до запачканного рукава сорочки или отпоровшегося подола юбки.

– Ну, насчет разума - ты, Карл Иванович, сам с ним разбирайся. А особу давай сюда. Потолкуем. Ей известно, куда наш Скес подевался. Как звать тебя, особа?

– Феклой во святом крещении, в девичестве - Корешковых, замужем за рабом Божиим Федотом, по прозванию - из Балуевых, - замысловато доложила Феклушка. Она уже избыла страх и даже поглядывала на знаменитых своим свирепством Архарова и Шварца с известным бабьим любопытством.

Архаров также глядел на нее с любопытством. «Фекла» - сие имя значит совершенная. Внешне никаких совершенств в посетительнице не обнаружилось - ряба, неопрятна. Но имя обмануть не может - стало быть, есть некие внутренние.

– Погодите, ваша милость, - сказал Шварц. - Наипаче всего следует поблагодарить сию особу за то, что она отважно пришла в полицейскую контору, а не скрывала несчастливую авантуру нашего служащего от боязни повреждения своей репутации.

Феклушка уставилась на немца с тревогой - ничего в его речи не поняла.

Далее Шварц преспокойно добыл из кармана пряник, вручил его Феклушке и, отойдя, уселся у стены, ожидая дальнейших событий.

До сей поры Шварцевы пряники получали мальчишки на побегушках. Архаров понимал: немец не женат, детей ему никто не нарожал, и та малая природная доброта, что отпущена ему Господом, ищет разумного и недорогого выхода. Сей пряник тоже был заготовлен на случай, если кто-то из парнишек окажет себя толковым и исполнительным служащим. Вручение его Феклушке было сущей загадкой.

– Ну, говори, Феклуша, как вышло, что твой братец удрал от тебя без штанов, - вот так, с шутки, Архаров начал допрос и даже изобразил подобие улыбки.

– Да ваше сиятельство… спал он, а я пошла корову доить и в стадо провожать… Прихожу - его нет. Как спал в исподнем, так и ушел.

– Куда бы и для чего он мог податься рано утром?

Феклушка вздохнула.

– Ваше сиятельство, должно, по службе. Он ведь все про соседку мою Марфу расспрашивал, а на той Марфе клейма ставить негде, сколько молодых девок перепортила! А против нее и слова сказать не смей, тут же кричит, что архаровцев на тебя… ахти мне!…

– Вот это новость, - сказал Архаров. - Слышь, Карл Иванович? Пригрели змею на груди. А ты ничего не бойся и все обстоятельно обскажи - когда и для чего твой братец расспрашивал про Марфу. Что он там такого сомнительного приметил?

– А что к ней рано утром на огород кавалер ходит, - доложила Феклушка. - И она с ним в летней кухне сидит.

Архаров и Шварц переглянулись.

– Мусью нашего, стало быть, можно с рогами поздравить, - заметил Архаров. - Только какое дело Скесу до тех рогов?