Блуждающие души

Она сама не знала, чего именно хочет. Помимо чистого любопытства, было желание простить, посмотреть на своего дядю – пусть даже только на фотографии – и сказать: «Это не ваша вина». Или, возможно, это был способ простить себя: возможно, ей хотелось узнать про жизнь родни в Нью-Хейвене и уверить саму себя, что, произнеся «У нас никого нет» в иммиграционном офисе в Кайтаке, она не обрекла своих братьев на гибель, а скорее благословила их на лучшую из возможных жизней. Она часто думала о том, как бы все сложилось, если бы они уехали в Америку. Они бы не повстречали Дука и Ба. Она бы не познакомилась с Томом. У нее не было бы ни Уилла, ни Лили, ни Джейн. Она знала, что Минь до сих пор таит обиду, так как убежден, что в Штатах был бы счастливее. «Может быть, сейчас я бы владел целой ресторанной империей!» – полувсерьез бросил он сестре и Тханю в прошлом году на праздновании тета. «Чужая трава всегда зеленее, – ответил Тхань, пожимая плечами. – Кто знает, может, у всех нас все было бы хуже».

Ань находила в этой неизвестности какое-то утешение. Их жизнь могла сложиться бесконечным числом способов, и они были обязаны своими судьбами попутному ветру и статуе Будды, добрым незнакомцам и удаче, большой удаче. Каждое мгновение, каждое решение и действие привели их сюда, в Лондон, и она была рада этому.

* * *

Изучая результаты поиска, она наткнулась на нечто неожиданное: форум для вьетнамских «людей в лодках», для тех, кто разыскивает давно потерянных родственников. Сайт был примитивным, с простым интерфейсом, он давно не обновлялся, но содержал в себе множество страниц таких же, как она, людей со всего Вьетнама, от севера до юга, разбросанных по всему миру – Австралии, Германии и Канаде, ищущих своих теток, племянников или двоюродных братьев. Она откинулась на спинку стула, ошеломленная, пыталась переварить все это. Ее переполняло чувство единения, она понимала, что не одинока в своем желании. Она читала дискуссию за дискуссией, прокручивая все ниже и ниже, наконец добралась до Вунгтхэма и Сон Лам и увидела, что человек по имени Тхак Фан разместил в 2014 году длинную запись, которая начиналась так:

Мой отец Нам Фан, моя мать Тхи Нгок Фан, мой брат и я покинули Сон Лам в 1975 году, за несколько месяцев до падения Сайгона. После двух месяцев в лагере для беженцев Кайтак в Гонконге нас переселили в Нью-Хейвен, США…

Ань прокрутила вниз до конца записи с подробным описанием их жизни в Америке, жизни, в которой семейство Фан открыло один из первых маникюрных салонов в Коннектикуте и смогло отправить своих сыновей в колледж изучать медицину и право. Внутри нее все обрушилось. Это была жизнь, предназначенная для нее, жизнь, которая носила ее фамилию. Она прокрутила до самого низа и прочитала:

У моего отца был брат, Хут Фан. Он жил в Вунгтхэме со своей женой и семью детьми. В 1978 году они должны были присоединиться к нам в Нью-Хейвене, но им это не удалось. На следующий год мой отец связался с Кайтаком, где ему сообщили, что тела брата и других членов его семьи были найдены и захоронены. Трое детей остались в живых. Моему отцу передали контактные данные лагеря в Великобритании, куда их переселили, но ему было слишком стыдно звонить. Я думаю, он винил себя в смерти брата и его семьи. К тому времени, когда он решился связаться с ними, спустя несколько лет, лагеря уже не существовало, и от дальнейших поисков он отказался. Мне и моему брату он рассказал об этом только в 2009 году – незадолго до своей смерти. Он не помнил имен, за исключением имени своего брата. Если кто-нибудь был знаком с семьями в Вунгтхэме в 1960–70-х годах, у которых есть хоть какое-либо сходство с вышеописанной, пожалуйста, свяжитесь с нами.