Блуждающие души

Однажды в детстве я взяла лонган с алтаря во время нашей церемонии в честь предков еще до того, как благовония успели догореть. «Не делай этого, Джейн! – сказал мне дядя, но фрукт уже был у меня в руках: кожура наполовину содрана, течет сок. – Ты что, хочешь оскорбить предков?» Дядя произнес это без желчи в голосе, скорее в панике, чем со злостью, но мне все равно стало совестно. Я прошептала «прости», поспешила в свою комнату и разрыдалась от стыда. Я не хотела никого обидеть, не хотела опорочить. Мама пришла ко мне, когда я лежала на кровати с мокрой от слез подушкой, и рассказала мне еще одну историю. «Мы с младшими сестрами делали то же самое в Вунгтхэме, – сказала она, гладя меня по волосам. – Мы по очереди воровали личи, стоя на цыпочках и стараясь никому не попасться. Уверена, они не рассердятся на тебя».

Наконец, на двенадцатый день после смерти Гектора, с помощью богов его отец Приам, царь Трои, совершает рискованное путешествие в лагерь ахейцев. Он отправляется просить Ахилла вернуть ему тело сына, чтобы достойно похоронить его. «Вспомни своего родителя, – воззвал к Ахиллесу Приам в попытке вызвать сочувствие. – Он так же стар, как и я, он на мучительном пороге старости». Ахиллес, представив себе собственного отца, сдается и объявляет двенадцатидневное перемирие, чтобы дать троянцам время подготовить похороны.

Когда я дочитала «Илиаду», был уже первый час ночи, и все спали, кроме нас с мамой, единственных полуночниц в нашей семье. Спустившись на кухню, я обнаружила маму с кружкой чая и кроссвордом. Услышав шаги, она подняла голову:

– О, ты еще не спишь?

Я налила себе стакан воды.

– Как раз дочитывала книгу, – сказала я, сделав глоток.

Мы молчали, скрип ручки сливался с ночными звуками. Мне было интересно, что именно не дает маме спать все эти ночи. Мне было интересно, снятся ли ей кошмары, посещают ли духи. Может быть, ей, как Приаму, не дают покоя похороны ее семьи, вернее, их отсутствие.

– Почему ты так поздно ложишься спать? – наконец-то спросила я.

Она оторвала взгляд от бумаги, посмотрела на меня, а затем снова опустила глаза.

– Не знаю, – ответила она, пожав плечами. – Я всегда так делала.

Этот ответ породил еще больше вопросов. Мне хотелось узнать больше. Хотелось копнуть поглубже и отыскать причину, точнее, все причины, но вместо этого я просто кивнула, боясь, что моя навязчивость рассердит ее. Помыв свой стакан, я поставила его обратно на полку.

– Спокойной ночи, мама, – бросила я, покидая комнату и свои мысли, и закрыла за собой дверь.