Читаем Бог. Религия. Священники. Верующие и атеисты полностью

В настоящее время, наука проникла в такие области, поднялась так высоко, что её знания массовому обывателю становится недоступными, выглядят бездоказательными и невероятными. Человек, который не понимает сущности научных знаний, — это человек, для которого такой науки, таких научных знаний не существует. Его субъективное незнание научных истин принимается за то, что сама наука этого не знает. Вот на реальных пробелах научных знания и на незнании верующими тех или иных научных достижений успешно спекулируют церковники в опровержении атеистических знаний, в доказательства существования Бога и непогрешимости Библии.

Но богословские спекуляции на якобы атеистическом незнании со всех точек зрения несостоятельны. Ведь нельзя на основании незнания утверждать какие бы то ни было знания. До сих пор, например, никто, несмотря на огромнейшие усилия специалистов высочайшего класса, не знает, кто в 1963 году убил президента США Кеннеди. Из этого "никто не знает" нельзя делать вывод: "Поскольку никто не знает, кто убил Кеннеди, то его убил: Хрущев; Иван Тимофеевич; Дулу-ман"; или, что равнозначно, "Поскольку никто не знает, кто убил Кеннеди, то есть Бог”. "Поскольку Иван Тимофеевич не знает, как возникла Вселенная, как произошел человек, почему появился СПИД, в чем смысл жизни человека, есть ли передача мыслей на расстояние, как там смошенничал поп при сотворении чуда мироточения, что такое беснование верующих по храмам и монастырям Русской православной церкви, — то есть Бог". Все эти заключения — от невежества, которое никогда не составляет сущности научных знаний; невежество не может служить аргументом ни против естественного научного, ни за антинаучное сверхъестественное.

3.6. б) Полезная вера, как и вера вредная, не говорят ни за существование, ни за отсутствие Бога.

Нередко проповедники религии существование Бога доказывают тем, что вера в его существование полезна. Поверил человек в Бога — и перестал пить, воровать распутничать; поверил тёмный человек в Бога — и перестал дурью маяться: получил убедительные для его убогого ума ответы на вопросы о происхождении мира и человека, на вопросы о смысле жизни человека, о причинах зла и добра в мире; поверил человек в Бога — и уже не боится смерти, а радуется грядущим блаженствам загробной жизни. При таком разрешении вопроса о существовании Бога происходит, как говорят логики, подмена понятия (-Qui pro quo — одно вместо другого). Надо было доказать существование Бога, а церковник всуе начинает говорить о какой-то (пойди, разберись!) пользе веры в якобы существующего Бога. Истина в конечном итоге полезна. Но не все то, что полезно (для кого?) является истинным. Шпиону врать полезно для его профессиональной деятельности, врать ему и Бог велел. Смертельно заболевшего человека врач считает полезным, скажем мягче, обмануть надеждой на выздоровление. Приёмному ребёнку приёмные родители считают полезным врать о его кровном родстве с ними. В политических играх и военных действиях считается очень полезным для замышляемого дела обмануть противника, как то обманул (надул) Гитлер Сталина.

Попу, живущему за счёт одурачивания верой в существования Бога, очень полезно, привычно и даже прилично врать своим прихожанам обо всём сверхъестественном. А ведь он постоянно рассказывает о небесах, на которых никогда не был, верующим, которые никогда туда не попадут. Поп — это слепой человек, который в тёмной комнате поймал чёрную кошку, которой там никогда не было. Он с пользой для себя врёт, врёт и врёт. И профессия у попа такая, и положение обязывает.

Истина — всегда снабжает нас правдой, которая может быть нам как полезна, так и вредна. Искусство, например, вымышлено от начала и до конца, но оно полезно. Попу, например, Правда-Истина о том, что никакого Бога нет, вредна и очень вредна. А полезное — не всегда истинное. В мусульманских странах, например, нет алкоголизма (вера в Аллаха запрещает пить), нет воровства (вера в Аллаха предписывает отрубать ворам левую кисть руки), нет прелюбодейства и других пороков христианских стран. Несмотря на эти очевидно полезные показатели, ни один христианский поп, ксендз, патер, пастырь, проповедник не скажет верующим, что есть Бог Аллах, а будет им говорить о существовании Святой Троицы, Иисуса Христа, поругивая при случае, веру в Аллаха. Ну, так как, христианские витии: "Есть Аллах или Аллаха нет"?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса
Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса

Во вступительной заметке «В тени "Заводного апельсина"» составитель специального номера, критик и филолог Николай Мельников пишет, среди прочего, что предлагаемые вниманию читателя роман «Право на ответ» и рассказ «Встреча в Вальядолиде» по своим художественным достоинствам не уступают знаменитому «Заводному апельсину», снискавшему автору мировую известность благодаря экранизации, и что Энтони Бёрджесс (1917–1993), «из тех писателей, кто проигрывает в "Полном собрании сочинений" и выигрывает в "Избранном"…»,«ИЛ» надеется внести свою скромную лепту в русское избранное выдающегося английского писателя.Итак, роман «Право на ответ» (1960) в переводе Елены Калявиной. Главный герой — повидавший виды средний руки бизнесмен, бывающий на родине, в провинциальном английском городке, лишь от случая к случаю. В очередной такой приезд герой становится свидетелем, а постепенно и участником трагикомических событий, замешанных на игре в адюльтер, в которую поначалу вовлечены две супружеские пары. Роман написан с юмором, самым непринужденным: «За месяц моего отсутствия отец состарился больше, чем на месяц…»В рассказе «Встреча в Вальядолиде» описывается вымышленное знакомство Сервантеса с Шекспиром, оказавшимся в Испании с театральной труппой, чьи гастроли были приурочены к заключению мирного договора между Британией и Испанией. Перевод А. Авербуха. Два гения были современниками, и желание познакомить их, хотя бы и спустя 400 лет вполне понятно. Вот, например, несколько строк из стихотворения В. Набокова «Шекспир»:                                      …Мне охота              воображать, что, может быть, смешной              и ласковый создатель Дон Кихота              беседовал с тобою — невзначай…В рубрике «Документальная проза» — фрагмент автобиографии Энтони Бёрджесса «Твое время прошло» в переводе Валерии Бернацкой. Этой исповеди веришь, не только потому, что автор признается в слабостях, которые принято скрывать, но и потому что на каждой странице воспоминаний — работа, работа, работа, а праздность, кажется, перекочевала на страницы многочисленных сочинений писателя. Впрочем, описана и короткая туристическая поездка с женой в СССР, и впечатления Энтони Бёрджесса от нашего отечества, как говорится, суровы, но справедливы.В рубрике «Статьи, эссе» перед нами Э. Бёрджесс-эссеист. В очерке «Успех» (перевод Виктора Голышева) писатель строго судит успех вообще и собственный в частности: «Успех — это подобие смертного приговора», «… успех вызывает депрессию», «Если что и открыл мне успех — то размеры моей неудачи». Так же любопытны по мысли и языку эссе «Британский характер» (перевод В. Голышева) и приуроченная к круглой дате со дня смерти статьи английского классика статья «Джеймс Джойс: пятьдесят лет спустя» (перевод Анны Курт).Рубрика «Интервью». «Исследуя закоулки сознания» — так называется большое, содержательное и немного сердитое интервью Энтони Бёрджесса Джону Каллинэну в переводе Светланы Силаковой. Вот несколько цитат из него, чтобы дать представление о тональности монолога: «Писал я много, потому что платили мне мало»; «Приемы Джойса невозможно применять, не будучи Джойсом. Техника неотделима от материала»; «Все мои романы… задуманы, можно сказать, как серьезные развлечения…»; «Литература ищет правду, а правда и добродетель — разные вещи»; «Все, что мы можем делать — это беспрерывно досаждать своему правительству… взять недоверчивость за обычай». И, наконец: «…если бы у меня завелось достаточно денег, я на следующий же день бросил бы литературу».В рубрике «Писатель в зеркале критики» — хвалебные и бранные отклики видных английских и американских авторов на сочинения Энтони Бёрджесса.Гренвилл Хикс, Питер Акройд, Мартин Эмис, Пол Теру, Анатоль Бруайар в переводе Николая Мельникова, и Гор Видал в переводе Валерии Бернацкой.А в заключение номера — «Среди книг с Энтони Бёрджессом». Три рецензии: на роман Джона Барта «Козлоюноша», на монографию Эндрю Филда «Набоков: его жизнь в искусстве» и на роман Уильяма Берроуза «Города красной ночи». Перевод Анны Курт.Иностранная литература, 2017 № 02

Николай Георгиевич Мельников , Энтони Берджесс

Критика