Богдан. Защищая жизнь

— Он нуждается в нас. Ты. Ты ему нужна. И дело даже не в ребенке, — он делает паузу, и его взгляд тускнеет. — Он многое пережил. Будь поласковее с ним.

Я бы была. Если бы он пришел. Но спрашивать об этом у меня уже не осталось никаких душевных сил. И я боюсь услышать ответ.

— Расскажи, как вы познакомились? — спрашиваю его. Мне кажется эта тема безопасной. К тому же, мне так хочется узнать о Богдане побольше.

— Хочешь узнать о Богдане? — он отрывает взгляд от дороги и улыбается мне. Он действительно проницательнее, чем я могла подумать. — Про таких говорят, родился в рубашке, — начинает Чили. — Ему всегда и во всем по жизни везло. Он рос в замечательной любящей семье. Когда они заметили в сыне страсть к спорту, они поддержали его, тратили последние деньги на экипировку, на занятия. Его талант выделяли в составе юношеской сборной. У него всегда все получалось очень легко.

— И где же вы познакомились, если ты… мм…

— Вырос в детдоме, — он кивает. — Все нормально. Я не боюсь называть вещи своими именами. Однажды, когда Бо летел на соревнования вместе с родителями на небольшом кукурузнике, их самолет потерпел крушение. Погибли все пассажиры и пилот. Всего семь человек. Включая его родителей. Выжил только он один. «Повезло», шумела пресса. «Родился в рубашке. Счастливчик», пестрели заголовки газет. «Такого не может быть». Только вот он не чувствовал себя счастливым, потеряв обоих родителей.

— Боже. Он мне ничего не рассказывал. Просто упомянул, что его родители погибли в авиакатастрофе, — я прижимаю руки в груди, чувствуя острую боль, представляя Богдана в те дни. Совсем еще юный, осиротевший, потерянный.

Внезапно в памяти вспышками всплывают обрывки новостей из моей юности.

— Погоди! Это случилось зимой?

— Да. Это была одна из самых снежных зим в наших краях.

— Я помню этот случай. Я слышала эту новость по радио. И почему-то она врезалась мне в память. Мы в тот день ехали с мамой на зимнюю прогулку в лес. Долго рассказывать почему, но для меня эта поездка была действительно ярким событием. Я долго ее ждала. А тот день был особенно необычным. Так что я хорошо помню детали.

— И чем же он был так необычен?

— Если я скажу, ты будешь смеяться.

— Не буду, Афина, — говорит он серьезным голосом. Я не так долго его знаю. Но мне кажется, что раньше он больше улыбался.

— В общем, в тот день в лесу я видела Благородного оленя, — признаюсь ему.

— Не может быть. В наших лесах водятся только Пятнистые олени, Афина.

— Я знаю, — подаюсь вперед на сиденье. — Но мне не показалось. Правда! Он смотрел прямо на меня. Я не могла перепутать.

— Ну, каких только чудес не бывает, — заключает он.

— Так как вы познакомились?

— Мне было шестнадцать, когда Бо появился в нашем детском доме. Мы быстро сдружились. Нас объединило врожденное чувство справедливости и желание защищать всех девушек. Но, как я уже упоминал, он счастливчик по жизни. Не проведя в детдоме и шести месяцев, он был усыновлен. Очень хорошей семьей. Которые радушно приняли его, как своего сына. Снова попасть в семью за такой короткий срок и в подростковом возрасте — это что-то нереальное. У нас никогда не было таких случаев до Бо.

Он замолкает, уплывая на какое-то время в воспоминания. Но, припарковавшись у моего офиса, не спешит выходить из машины. Я тоже сижу. Мне запрещено выходить первой. «Правила безопасности», сказал Чили.

— «Счастливчик. Бог его любит», причитала нянечка, — продолжает он. — «Не зря его назвали Богданом». Его новая семья, так же как и его настоящие родители, всячески поддерживали его спортивные устремления, оплачивали все занятия. Возили на соревнования. Он и сам много работал, пропадал на тренировках. И вот почти достиг заветной цели. Стать олимпийским чемпионом. И он стал бы. Если бы не тот случай около ночного клуба.

Слезы накатывают неконтролируемо. И сейчас я уверена, что дело совсем не в гормонах. Мне больно дышать от такой несправедливости. Не представляю, как я смогу сосредоточиться на работе.

Общение с этими парнями заставляет меня все больше пересматривать мои малоутешительные убеждения насчет мужчин. Они наверняка все, а Андрей и Богдан в первую очередь, являются олицетворением того, что в обществе принято называть «Настоящим мужчиной».

— Мне тоже перепало чуточку его удачи, — смешок Чили возвращает меня к реальности. — В тот день, когда он уезжал, к нам попал семнадцатилетний парень, не похожий ни на кого из нас. Бескомпромиссный, прямолинейный, никого не боялся. Был отчаянным и диким. Марк. Он был совсем не похож на Бо. Но мы с ним стали лучшими друзьями.

— Он тоже один из Беркутов?

— Не совсем. Но даже больше. Он часть семьи.

Я все еще сижу под впечатлением от его рассказа, когда он выходит из машины, и, обойдя ее, открывает мою дверь.

Эти меры безопасности с одной стороны дают мне чувство защищенности. С другой рождают только новые беспокойства. Но мне нужно сконцентрироваться на работе, поэтому я гоню прочь мысли об окровавленном теле Ярослава и о том, что же с ним случилось после того, как я покинула квартиру.

Глава 21